— Какая прекрасная формулировка! —
улыбнулся я. — Принимаю! Но, заметьте, граф, вы сами её
предложили!
— Господа готовы? — спросил Фирсов,
на что мы оба ответили кивком. — Тогда мы можем начинать!
Вжик! — я еле успел уйти в
сторону.
А Бекетов хорош! Реально хорош!
Добрался до меня в один прыжок.
Вжик! Вжик! — удары посыпались один
за другим.
Я неуклюже парирую, постоянно
отступая в одну и ту же сторону по кругу. А сам смотрю Бекетову в
глаза. Он тоже держит зрительный контакт, и взгляд у него слегка
удивлённый.
Да... если отбросить магию и
представить, что мы действительно фехтуем, то мне бы ни в жизнь не
угнаться за рапирой Бекетова со своим громоздким полуторником.
Вот только на нас обоих усиление, и
на оружии тоже. И поэтому скорость запредельная, вспарываемый
воздух гудит от ударов.
Которые ни один не достигают цели. И
Бекетова это удивляет и бесит.
— Граф, может, просто извинитесь
перед принцессой, и на этом закончим? — насмешливо спросил я,
блокируя отменную связку, целью которой было выбить у меня меч.
— Много болтаешь, — ответил тот.
Удар! Удар! Удар! Чёрт, да у мужика
запястье как будто на шарнире! От двух ударов я опять-таки ушёл, а
третий принял на меч и отбросил Бекетова подальше, сам снова отойдя
влево.
— Неплохо для столь юного возраста,
— бросил граф, улыбнулся и пошёл бочком, постепенно сокращая
расстояние.
Будь мы на пустыре и без свидетелей,
бой бы уже закончился. Но здесь и сейчас Бекетов делал шоу.
Прогревал аудиторию, так сказать, ведь в толпе аристо вполне могут
быть его будущие заказчики.
Со своей стороны и я делал шоу. Мне
с этой почтенной публикой ещё дела иметь, а первое впечатление
можно произвести лишь однажды. Так что я даже был отчасти
благодарен графу за такую возможность.
Бекетов наконец-то решился
воспользоваться очевидным повтором в моей манере, который я так
услужливо демонстрировал с самого начала боя. Имитируя атаку, он
ткнул рапирой не туда, где я был, а правее, куда я должен был
отойти.
Вот только я его манёвр не просто
разгадал, я ждал его. Схватив клинок рапиры голой рукой, благо,
доспех позволил такой фокус, я поднырнул под правую руку графа и от
души хлестанул его мечом по заднице, плашмя, на оттяжечку, так,
чтобы лезвие всё же прорезало и ткань, и кожу.
Граф взвыл, как ужаленный, вырвал у
меня из руки свою рапиру и отскочил на добрых пять метров.