- Ох, Арина, смотри, выдерет тебя матушка за “ничего”, и нас вместе с тобою, - фыркнула одна из барышень, повыше, в голубом полушубке и платке кружевной вязки, кокетливо повязанном поверх черной меховой шапочки. - И зачем я согласилась на эту дурь!.. Только ради тебя, Сашка, мечтательница ты моя, сочинительница сентиментальных поэм…
Она слегка подтолкнула вторую барышню - свою сестру, в малиновом полушубке и в платке, надетом поверх кос и повязанном по-крестьянски, та покачнулась, укоризненно ахнула:
- Леночка!.. Смотри, уронишь нас в сугроб…
- И уроню… вас обеих… за то, что дома не сидится в такую-то метель! Далось же вам это гадание! Бабушкины сказки…
- Не сказки, барышня Елена Николаевна, - возразила Арина. - Спокон веков так было, гадаем и на святки, и на Ивана Купалу, и на Никиту, и на Илью - а то как же?.. Не токмо на женихов, но и на достаток, и на щасливую жисть, и на урожай, да мало ль еще! И все сбывается!
- Ой, так уж и все…
- Все-все, барышня. Вот о прошлом годе мы с Васюткой и Палашей бегали в пролубь смотреть, и Васютка тройку увидела… так ее и сватать приехали из дальнего села! А Палашка черницу увидела, так слышно, ее батюшка благословил в монастырь постригаться… А помните Егорку, Савиного-то, что потоп вместе с телегой да лошадью? Так евонная сестрица как раз у церкви подслушивала…
- Да ну тебя, Ариша… - дрожащим голосом сказала младшая сестра. - Помолчи, и так сердце не на месте, страшно…
- Страшно, Александра Николавна, а как вы хотели?.. У бесов спрашивать-то будем, вот и молимся Боженьке, чтоб защитил…
Ветер взвыл, завизжал, со злостью принялся швырять в лицо целые пригоршни снега… Черные сосны тревожно зашумели вершинами, зашептали, предостерегая, призывая отчаянных девиц вернуться, никуда не ходить, не испытывать свою удачу и Божье терпение: судьба не любит, когда ее спрашивают.
Девушки сошли на обочину, сбились в кучку, обнялись, переждали немного, пока ветер поутихнет… фонарь плясал в руке у Ариши, бросал на снег длинные красноватые отсветы, и казалось, что в отдалении, среди деревьев, тоже мерцают странные красные и желтые огоньки, похожие не то на свечи, не то на чьи-то глаза…
- Может, вернемся? - шепотом спросила Лена: она была самой старшей, ей уж восемнадцать минуло, но в глубине души она леденела от страха так же, как Саша, которой недавно сравнялось четырнадцать…