Насвистывая под нос, отбросил нож на пол и принялся вытирать
руки рубахой мертвеца. Свет проникает в подвал через узкое оконце с
решёткой, через которое видно пустую улицу. Снаружи со стороны
входа, нарастает гомон, лязгает металл. Конечно, дикие вопли не
могли остаться без внимания. Добрые христиане не могли не
откликнуться на зов человека в беде, ведь они не знают, что вопит
мерзкий еретик.
Посланец Ватикана внимательно оглядел себя, не попала ли кровь.
Убедившись в чистоте, поднялся по короткой лестнице, откинул засов
и толкнул дверцу. В лицо ударил солнечный свет, на миг затмил мир и
почти сразу из сияния проступило остриё копья. Рука, держащая
древко и два десятка стражников, окруживших вход в подвал. Старший
в отряде дёрнулся, увидев Серкано, оттолкнул копейщика и торопливо
поклонился.
— Сеньор Креспо... простите за беспокойство, нам доложили о
жутких криках, но мы не знали, что вы...
— Допрашиваю еретика. — Закончил Серкано, беззаботно выбираясь
наружу и щурясь, но зачесался от солнечных лучей.
Мечник чихнул, прикрылся ладонью и чихнул ещё. Широко улыбнулся,
обводя взглядом бледные лица зевак и стражи. Вчера вечером, во
время визита к бургомистру ему обещали полное содействие стражи.
Даже не из страха перед гвардией Папы Римского, но из-за
ватиканского золота, которое привёз Серкано на постройку собора. А
ночной загул в таверне ввёл местные власти и еретиков в
заблуждение. Ну кто будет браться за дело после ночи возлияний и
плотских утех?
Бей внезапно. Вот главный урок Гаспара ди Креспо. Бей, когда не
ждут, бей наверняка.
Двое стражников спустились в подвал, один сразу выскочил наружу,
а второго стошнило на лестнице. Серкано широко улыбнулся и похлопал
старшего по плечу.
— Бросьте этого еретика в море или выгребную яму. Господь не
терпит святотатцев на церковном кладбище. Тем более, самоубийц.
— Самоубийц? — Пролепетал капитан, в ужасе наблюдая за
подчинённым, что продолжает выплёскивать полупереваренный
завтрак.
— Напасть на меня, равносильно самоубийству. — С улыбкой пояснил
Серкано, прошёл мимо и бросил полуобернувшись. — Вечером я загляну
к бургомистру. Пожалуйста, узнайте, кто были эти люди и где
жили.
Зеваки расступились перед мечником, жмутся к стенам, спешат
убраться подальше. Будто божий гнев может обрушиться на невиновных.
Серкано краем зрения следит за выражением лиц, подмечает детали и
настроение. Слухи начали расползаться ещё вчера, а сейчас волна
захлестнёт город и окрестности. Да что там, солнце не успеет
коснуться горизонта, а уже в Риме будут судачить о расправе.