Белые маскировочные накидки с нашей
подачи потихоньку распространялись в рядах народно-освободительных
отрядов, тут мы мало что могли добавить. А вот местных кузнецов,
слесарей, шорников и сапожников мобилизовали на задание особой
важности — трикони делать и крепить к ботинкам, а также ладить
кошки, чтоб на обувь пристегивать. И не только для себя, но и для
бригады. Конечно, на всех наделать не успеют, но даже сотня-другая
бойцов в шипованой обувке могут сильно помочь. Как и подковы с
шипами.
Бабулек подрядили срочно вязать
носки, варежки стрелковые с одним пальцем да балаклавы. Половину
слободановых денег извел, вроде мелочь, но одна бабка — рубль, а
десять — уже червонец. А если их сто? Зато на выходе почти тысяча
шерстяных изделий!
По мере усиления морозов наш
передовой опыт распространялся и по соседним подразделениям,
преодолев изначальный скепсис штаба бригады в лице Кочи и Фичи. Это
не клички или псевдонимы, а всего лишь сокращения от Константина и
Филипа. И даже Попович и Кляич тоже не прозвища, а фамилии
команданта и комиссара, совсем молодых (с моей точки зрения) ребят.
Фиче двадцать восемь лет, Коча малость постарше, тридцать два,
успел повоевать в Испании, целым командиром артдивизиона.
Что характерно, у меня с ним
взаимопонимание куда лучше, чем с Фичей. Видимо, влияет опыт службы
— с Бранко у меня тоже заметно лучше, чем с Лукой, да и в Верховном
штабе с кадровым офицером Арсо Йовановичем лучше, чем с идеологом и
пропагандистом Милованом Джиласом.
И если во главе соседних отрядов и
рот, не входившие в Прву пролетарску, стояли люди с военным опытом,
то они тоже озаботились утеплением, пусть и не с нашим размахом. А
вот назначенные партийцы нет, видимо, их согревало всесильное
учение Маркса. Но по мере того, как мы носились из края в край,
приводя четников к нормальному бою, на экипировку нашу нагляделись
многие. И даже если верхушка не соизволила, то рядовые бойцы
старались копировать, вроде как мы стали законодателями
партизанских мод.
Но если честно, я бы предпочел
отоспаться и отдохнуть — никто ведь ни махновские наши налеты на
союзничков, ни обычную подготовку не отменял, более того, в нее
добавили курс по итальянскому оружию. Раньше-то, до Плевли,
большинство воевало только немецким или югославскими маузерами.