До восьмого класса с Асей
учился Костя Сидоров. Порой, он реально казался придурошным. Рос
телом, но не мозгами, наверное, они отсутствовали. Он срывал уроки,
грубил учителям, рисовал на партах и стенах, водился только с
хулиганами. Особенно был увлечен скороспелой Галиной Вишневской:
щупал по углам, на физкультуре воровал белье, для чувственного
созерцания Галининого подполья бросал зеркало на пол. Конечно же
старался не только для себя, вовлекал других пацанов. Галина в
слезах жаловалась родителям, учителям, директрисе. Мать Сидорова
вызывали в школу, она приходила, и всем доказывала, что Вишневская
сама виновата! провоцирует дитятку роскошными формами! Самое
смешное, что формы у них были абсолютно одинаковыми. Мать Сидорова
трубила на всю Губаху, что у заведующей детского сада, кандидата
педагогических наук, не может быть такого дурного сына. И еще
упрекала учителей, что у них нет подхода к детям.
Глядя на мытарства
Вишневской Ася радовалась, что не такая пышная. Далеко не такая.
Она бы точно сошла с ума от такого внимания.
Когда Вишневская убежала в
другую школу, Костя расстроился, посчитал ее чокнутой. Читать так и
не научился, словно боялся сдохнуть от учебы. По настоятельному
требованию мамы, учителя дотянули его до восьмого класса. Потом
Костя с дружками переместился в училище химзавода и в тамбур
«Восхода». Естественно, Ася боялась этой многолюдной толпы,
обходила кругами.
– Ася, Ася, – запело где-то
рядом, и Ася остановилась. Нет не сама, какой-то внутренний тормоз
застопорил движение. – Ася, Ася. – словно мед, просачивалось сквозь
воздух.
Стараясь распознать
направление, вслушалась, огляделась:
– Татьяна
Сергеевна?!
Теплым днем Татьяна
Сергеевна открывала окно и сидела в нем как сказительница в «Гостях
у сказки». На подоконнике волшебного окна стояли кружка, чайник,
сахарница. Время от времени старушка щипчиками ломала головку
сахара, кропотливо собирала осколки в рот, запивала кипятком. Пила
негромко, с внутренним урчанием, словно находилась в шкурке кошечки
– мурлыканье спокойное, уютное, какое-то сытое.
Из окна первого этажа
открывался вид на пригорок, – лопухи, отцветающие ромашки,
землистые проплешины. На верхотуре пригорка – забор детского сада,
стена веранды, голоса малышни. И над всем этим синее-синее небо,
золотое солнце.