— Я не подведу, — говорит он и скрывается во тьме пещеры.
***
Несколько дней спустя
В воздухе — запах гари. Небеса покрыты свинцовыми тучами. Не
слышно пения птиц. Весь парк словно вымер, погружаясь в глубокую
скорбь по погибшему дому и его хозяину.
Брюс стоял перед свежим надгробием и смотрел в никуда. Все еще
ныли ссадины и синяки, полученные от Рас аль Гула, погибшего под
обломками поезда, но разве они сравнятся с той болью, что испытывал
он сейчас. Ведь впервые в жизни Брюс не знал, что будет делать
дальше.
Прошло четыре дня со смерти Чарльза, а мир словно и не заметил
его ухода. Весь город обсуждал катастрофу на монорельсе и нового
героя, спасшего Готэм от неминуемой гибели. Им восхищались. Его
боготворили. Его боялись. Хоть преследовать перестали и то
хлеб.
Небольшой некролог — вот и все, чего удостоили газетчики его
брата. И это неудивительно на фоне тех потрясений, что случились с
городом. И, наверное, слава Богу, что мало кто заметил смерть
Чарльза. Ведь умер Уэйн. А значит всегда найдутся те, кто захочет
засвидетельствовать свое уважение родственникам покойного,
преследуя какие-то свои, далекие от альтруизма цели. И всем им было
глубоко наплевать, что Брюс Уэйн потерял брата, Альфред Пенниуорт —
воспитанника, почти сына, а Затанна Затара — любимого человека.
И ладно сам Брюс. Он сильный. Он переживет… наверное. А Альфред?
Ведь он на полном серьезе считает себя виноватым в том, что не
уберег Чарли. И плевать, что его вырубили в самом начале. Чувство
вины съедает его так же как и Брюса. А Занни? Что ей делать? Она
ведь действительно его любила. Любила и готова была быть с ним, в
этом Брюс был уверен, судя по тому, что видел во время
празднования. А теперь он мертв.
Но самым страшным было не это. Ужасный пожар забрал у них не
только душу, но и тело брата. Гроб, что был похоронен под
надгробием, был почти пустым. В нем похоронили лишь сосуд с
каким-то прахом с того места, где был бальный зал. От Чарльза не
осталось абсолютно ничего. Единственное, что смог найти Брюс,
слегка деформированное, но все еще целое обручальное кольцо.
Золотое, с листочками из нефрита и бриллиантовыми росинками на
них.
— Брюс, — услышал он тихий хриплый голос и обернулся. Затанна,
одетая в дорожный плащ, стояла в нескольких шагах от него. Из ее
красивых синих глаз ушел блеск, лицо не выражало ничего, кроме
горечи, а губы были искусаны до крови.