Хитрые строители не стали делать вход прямо
возле упокоища, они отнесли его в сторонку и спрятали так, что,
если бы не подробные инструкции от Елизара, я бы и вовсе его не
нашел. А с инструкциями и нарисованным планом, всего раз пять мимо
прошел.
Пальцы
разжались, сумка с легким шлепком упала на еще не до конца
просохшую землю. Я же, не обращая внимания на порчу княжеского
имущества, ловко вскарабкался на вершину холма, вытащил из кармана
мятую тряпку и водрузил ее на торчащую из земли ивовую ветку.
Тряпка поникла и повисла, не желая шевелиться.
Я
взглянул на Дол. Отсюда он казался нагромождением нелепых шпилей, и
странных, иногда пугающих башен. Едва видная, странная пугающая
клякса на фоне синего неба. Я различал странные сдвоенные башни,
где никогда не был и чье предназначение было для меня тайной. Одной
из многих, что не пожелал мне раскрыть Елизар. И как на большую
часть тайн, я лишь пожал плечами, узнаю, если будет время, желание
и воля богов. Ну, а нет, так нет, плакать не буду. Я вообще стал
совершенно равнодушен к тайнам, учитывая, что ни один мертвец не
может их от меня скрыть. А превратить живого человека в мертвеца,
дело техники и одного точного удара ножом. Вот, только нужны ли мне
эти тайны. Всякий раз задумываясь о могуществе, что скрыто в самом
статусе мародера, я вспоминаю судьбу собрата, резко сбросившего
вес, а затем и мясо с кожей. И повторять такое я не
хочу.
Прямо
подо мной, в двух человеческих ростах под землей, отгороженная
добротной кирпичной кладкой усыпальница. В ней похоронено триста
человек. И князь, и Елизар в один голос твердят, что это первые
Грачевы, поселившиеся в доле. Но оба забывают, что пытаются
обмануть мародера. Кому, как ни мне знать, как выглядят мертвецы,
которым триста лет. Хотя, говоря уж совершенно честно я понятия не
имею как они выглядят, но точно знаю, что у Грачевых принято своих
в гробах хоронить, а не вдоль стен по комнатам складывать. Да и
запах от них иной. Не тот запах, что нос чует, а тот, что чует
спрятанный во мне мародёр.
Но как бы то
ни было на разграбление именно этой усыпальницы меня благословил
тотем. А Елизар выдал наставление, чтобы я не тревожил мертвецов. Я
их и не тревожил. Я их грабил.
Оранжевая
тряпка на ивовой ветке никак не хотела раздавать признаков жизни.
Толи потяжелела, то ли ветер совсем обленился. Человек на стене
должно быть нервничает. Мне захотелось, чтоб это был Данкан. Я
усмехнулся и посмотрел в другую сторону.