— Посветите, — приказал я.
Чижиков придвинул чадящий светильник. Я запустил руку в сундук и
выудил горсть непонятных округлых предметов, поднес поближе к
глазам и изумлено произнес:
— Пятаки?!
Сундук оказался набит медными пятикопеечными монетами. Кому
понадобилось столько? Что за странный способ хранить капиталы?
— Эхма, скока же тут их, — присвистнул запыхавшийся
Михайлов, снимая шапку. — Цельное состояние.
— Не одна тыща поди, — поддакнул Чижиков. — Скока
же времени их сюда возили?!
— Долго, — произнес Михай. — Только при мне пан
Потоцкий возков десять привез. При мне сундучок треснул, и денежки
посыпались. Пан заприметил и осерчал. Чуть не зарубил, курва.
Гренадеры смотрели на это богатство как зачарованные. Вряд ли им
раньше доводилось видеть перед собой столько денег. Помещение
походило сейчас на сказочный клад пиратов Карибского моря.
Я повертел пятак в руках, вынул из кармана подобный, оставшийся
с последнего жалованья. Оба похожи как близнецы, с одинаковой
надписью «пять копеекъ», разве тот, что из сундучка выглядел не в
пример новым. Да и дата на нем стояла другая, на моем 1723 год, а
на новом — 1728-й. Других различий я не нашел.
— Думаю, надо в полицию идти, а еще лучше в Тайную
канцелярию. Пущай знающего человека пришлют. Пятачки-то вдруг того…
не настоящие, — высказал вслух предположение Чижиков. —
Много фальшивых ходют, нас предупреждали. В приграничных гарнизонах
жалованье пятаками выдавать запрещают.
— Так и сделаем, отправим гонца к Ушакову. Дело, судя по
всему государственной важности, — кивнул я. — И будем
молиться, что это на самом деле фальшивки, иначе…
Я не договорил. И без моих слов все было понятно.
Глава 22
— Надеюсь, никто на это «богатство» не польстился. Если кто
прихватил медяк-другой, лучше верните. Скоро приедут из Тайной
канцелярии, начнут обыскивать, стыда не оберемся, —
предупредил я.
А то, что без обыска не обойтись, стало ясно, как только до меня
дошло, сколько здесь укрыто денег. Канцеляристы люди не
щепетильные, им все одно — дворянин ты или нет. С такой «крышей»,
как Андрей Иванович, бояться нечего. Так что нами займутся в первую
очередь, всех перетрясут, разденут, карманы вывернут. Гвардейцы у
меня небогатые, для них копейка лишней не будет, а тут столько
бесхозного добра — бери не хочу. Устоять трудно. У самого алчность
сразу взыграла, глаза загорелись, едва переборол себя, и то больше
из страха, что с рук это так не сойдет. И без того мы по сути
«залётчики», как объяснять будем эту операцию — ума не приложу.
Если только рассчитывать на то, что победителей не судят, но пока
непонятно можно ли назвать это победой. Вдруг Сердецкие настолько
эксцентричны, что предпочитают хранить богатства исключительно в
медных пятаках. Тогда мы действительно попали. А за то, что
пытались освободить крепостного, по головке не погладят, скорее,
снимут сердечную со всем содержимым.