Чижиков вздохнул и нехотя высыпал из кармана в сундук горсть
пятаков, точно так же поступили и другие гвардейцы, первыми
обнаружившие тайник.
— Все? — вопросительно посмотрел я на солдат. —
Окститесь!
— Вот те крест, до последней монетки вернули, —
размашисто перекрестился «дядька».
— Тогда выставь у дверей караул. А я пойду, проверю, какой
нам еще улов достался.
— Да туточки весь улов, в соседней горнице, — сказал
Чижиков.
— Да?! — заинтересовался я. — Тоже деньги?
— Какой там! Хлопчики панские. Мы их повязали, чтобы
значица бузу не устроили. Один долго сабелькой махал, так я ему
табуретом по башке двинул. Не пачкать же шпагу об дурного, —
ухмыльнулся «дядька».
— Тоже верно. Сильно зашиб?
— Не, рази что контузил легонько. Мозги из ушей не
вытекли, — не без черного юмора пояснил гренадер.
— Тебе б сценарии к ужастикам писать, — невольно
улыбнулся я.
— Что? — непонимающе вскинулся гвардеец.
— Ничего, — отмахнулся я.
Хлопцы пана Потоцкого не походили на привычных из исторических
книг и фильмов поляков — никаких тебе длиннющих усов, лохматых
шапок, кафтанов, кушаков. Вполне нормальные гладковыбритые
европейцы, одетые по последней моде, в напудренных париках с
неизбежными косицей и буклями. Один, похоже, валялся в отключке —
это ему Чижиков зарядил табуреткой, второй был в полном здравии. Он
со злостью уставился на меня, и в ответ на мой вопрос, прошипел
что-то нечленораздельное. Это могло быть как ругательство, так и
вполне себе вежливое объяснение, что по-русски пан поляк не очень,
чтобы очень.
Меня ситуация устроила, пускай его допрашивают чиновники из
Тайной канцелярии, для них языковых барьеров не существует: дыба,
знаете, куда эффективней разговорных курсов.
— Господин капрал, в окна поглядите — едут, — закричал
запыхавшийся солдат из пятерки Карла.
Я выглянул в окно и обнаружил, что вся улица забита: перед
забором скопилась масса повозок, с которых спрыгивали солдаты,
понукаемые знакомым офицером. Семеновцы, сегодня их очередь при
Тайной канцелярии дежурить. А вот личность их командира меня не
обрадовала — это был ни кто иной, как капитан-поручик Огольцов.
Ничего хорошего, его появление мне не сулило. М-да, не было печали…
Почему вместо него сюда не пожаловал кто-то другой?! В Семеновском
полку чуть ли не сотня офицеров и как нарочно пожаловал тот, кого я
смело мог записать себе во враги.