— Э… как-нибудь в другой раз, — решил за всех я.
— Вас же двое… понятно. Не буду мешать, покойной
ночи, — разочарованно хмыкнула женщина и быстро удалилась за
дверь.
— Я правильно понял, что она приняла нас за… — открыл
рот кузен.
— Правильно, — прервал я. — Но разборки отложим
на будущее. Еще будет возможность доказать этой куртизанке, что она
в нас сильно ошибалась. А пока, туши свет. Спать хочу больше чем…
Ну, ты меня понял, брателла.
Мы так устали, что, не раздеваясь, бухнулись на кровать и
заснули до самого утра. Уверен, от нашего богатырского храпа стены
ходили ходуном. Разбудили нас чьи-то шаги и деликатный кашель за
дверью.
— Пожалуйте спуститься и откушать, — сообщила
незнакомая служанка. — Вам уже накрыто.
Плотно перекусив, мы выбрались из-за стола и посвятили день
прекрасному ничегонеделанию: гуляли по улицам города, глазели на
украшенные скульптурами и живописными изображениями триумфальные
ворота, возведенные в честь переезда императрицы из Москвы на
постоянное жительство в северную столицу. Анна Иоанновна решилась
на такой шаг после долгих уговоров Миниха, который и возглавил
масштабную перестройку города. Нынешний Санкт-Петербург многим
обязан его инженерному и руководительскому талантам.
Ворота поставили неподалеку от деревянной Троицкой церкви и
домика Петра Первого: скромного, состоящего всего из двух комнат.
Домик выкрасили в красный цвет, а чтобы он простоял дольше на
память потомкам — соорудили над ним специальную крышу,
удерживающуюся на каменных опорах.
Великий император любил бывать в Троице, приходя туда со всей
семьей.
К вечеру мы едва волочили ноги, однако нас переполняли
впечатления. Карл находил, что красивей города нет нигде в
Европе.
— Может, разве что Венеция, — вздыхал он.
Полторы недели пролетели как один миг. Карл все же устроил
рандеву бойкой служанке, и она сняла с него все подозрения. Я пока
предпочитал воздерживаться от слишком тесных контактов с женским
полом. Не то, чтобы меня можно назвать монахом, просто свободные
отношения никогда не привлекали. Я из тех, кто ищет «большой и
чистой любви» и не раз на том обжигается.
Отдав хозяину герберга последние деньги, мы отправились на
поиски полковой канцелярии Измайловского полка. Благодаря
любезности встреченных прохожих, не пришлось долго кружить по
городу — ибо в привычном понимании двадцать первого века как
такового военного городка с казармами, оружейкой, клубом и так
далее не имелось. Был небольшой полковой двор, в котором
размещались помещения, отведенные под канцелярии, штаб, магазины,
конюшенные «анбары», слесарные мастерские, цейхгауз — место для
хранения оружия и боеприпасов, а также оборудованный плац, где
производилось обучение. Сами служивые «от травы до травы» проживали
в палаточных лагерях, а потом отправлялись на зимние квартиры,
становясь на постой к горожанам. К примеру, нижние чины
Семеновского полка размещались в четырех с лишним сотнях
обывательских домов, порой расположенных довольно далеко друг от
друга. Разумеется, чтобы поднять полк по тревоге требовалось
потратить уйму времени на сборы. К тому же далеко не везде в городе
имелись мосты, и солдатам приходилось искать всевозможные способы
переправы.