Имя младшего брата всесильного фаворита произвело впечатление.
На нас разом уставились пять пар любопытных глаз. Наступила полная
тишина.
— Назовите ваши имена, — с придыханием спросил
участливый писарь.
Мы представились.
— Подождите здесь, — сказал писарь. — Я доложу
господину полковому комиссару о вас.
Потом он вернулся и пригласил войти к капитану, занимавшему
отдельное помещение.
— Только поаккуратней, — попросил писарь, и я понял
почему.
Полковой комиссар выглядел неважно — то ли болел, то ли мучался
от тяжелого похмелья, а может все разом. Ворот измятого мундира
расстегнут, нерасчесанный парик небрежно кинут на подоконник,
башмаки покрыты грязью, чулки сползли, лысоватая голова, похожая на
еловую шишку, вся в буграх. Лицо покрыто мелкими оспинками. Я уже
успел привыкнуть к тому, что внешность многих встреченных жителей
вынуждено носила следы этой страшной болезни — прививки от оспы
начнут делать гораздо позднее, при Екатерине Великой.
Мне Касаткин напоминал бывшего ротного. Мы боялись его до ужаса,
ибо наш старлей был человеком настроения, а менялось оно у него
чаще, чем ветер. Если все в ажуре, рота блаженствовала, если нет —
летали даже старики.
Капитан Касаткин посмотрел мутным взором и заплетающимся языком
произнес:
— К сожалению, господа бароны, ваканций в полку нет. Все
места заполнены. Рад бы помочь, да нечем. Так что ауфвидерзеен,
господа, — он помахал рукой, будто провожал нас на
вокзале.
— Но как же так? — выступил вперед Карл. — Нам
сообщили, что берут в гренадеры полка. Сказали прийти через десять
дней.
Он растерянно замолк, не зная, что сказать дальше и теперь
переминался с ноги на ногу.
— Мне ничего об этом не известно, — икнув, произнес
Касаткин. — Если бы в часть поступили бумаги насчет вас, я бы
знал. Всенепременнейшо бы знал. Но… — он опять икнул, —
не знаю. Вот такие дела.
— И что — никаких вариантов? — хмуро спросил я.
Похоже, Густав Бирон просто о нас забыл. Ничего удивительного,
высоко взлетевшим людям свойственны провалы в памяти.
— Скажите, вы были на регулярной службе? — осведомился
Касаткин.
— Нет, — ответили мы разом.
Я то конечно был, но светить этим при Карле не стоит. Да и чем
может пригодиться здесь тот год, отданный российской армии времен
сплошных перемен не всегда к лучшему.
— И о службе солдатской, об артикулах и экзерцициях ничего
не ведаете? — продолжил спрашивать