Только подумал, а ноги сами к терему несут. И погонять не надо. Но недолго Данило в тереме пробыл. Не успел петух на плетне прокукарекать, а он уж из ворот выскочил. Прыгнул на ковёр-самолёт и кричит:
– Поехали… моль окаянная!
Ковёр-самолёт птицей в небо взмыл и исчез с глаз. Словно не бывало. А из терема, дверь с петель долой, Царь-девица вслед за незваным гостем выходит. Сама в гневе! В руке огромный меч сверкает!
– Фу! Фу! Русским духом пахнет! Это кто тут был? Чья покража? Гей, Змей Горыныч, сторож мой верный, лети сюда! – Засвистела Царь-девица посвистом богатырским. А ответа нет. – Куда он запропал, чудо-юдо поганое?! Проспал вора!
Обежала Царь-девица вокруг острова и нашла-таки Змея Горыныча. Прибило мёртвую тушу к берегу морскими волнами. Запричитала Девица:
– Убил вор слугу моего верного! Сейчас, Змеинушка, я тебя оживлю. А вору от меня пощады не будет!
Зачерпнула Царь-девица живой воды из колодца и из золотой бадейки на разбитую голову полила. Зашевелился Змей Горыныч, охает, подымается.
– Уф! Никак заснул на время… Голова трещит.
– Не заснул ты, Змеинушка. Убили тебя, насмерть. Говори, кто убил? Как вора звать?
Взревел Змей Горыныч от ярости, когда вспомнил.
– Данило… охотник! Его рук дело! На ковре-самолёте прилетел.
– А-а! Бабка родная надоумила! И ковёр вору подарила! Ну уж с ней я разберусь. В погоню, Змеинушка! Накажем вора!
Прыгнула Царь-девица Змею Горынычу на загривок, и в небо оба взмыли. За ними следом гром гремит, молнии полыхают. Тучи грозовые от горизонта до горизонта собираются, одна другой чернее. И море-океан словно взбесилось. Волны – с пеной, едва за тучи не цепляются.
На десятый день Баба-яга, в избушке сидючи, услышала по-над лесом отдалённые раскаты грома. Из избы выбралась, озирается. А грозовые всполохи далеко видать. Ухо наставила. Слушает.
– Никак погоня бежит?.. Не послушался Данило старую, ай-яй! Не сносить ему теперь головы. Да и меня не пожалуют.
Только это сказала, а из-за леса стоячего ковёр-самолёт летит с Данилой-охотником. Круг над поляной сделал и наземь брякнулся. Живёхонек молодец, улыбается.
– Здравствуй, бабушка!
– Ох, и натворил ты дел, Данилушко. Уж не знаю, долго ли тебе здравствовать осталось.
Данило рукой махнул.
– Э! Бог не выдаст, свинья не съест. Вот бабушка твои яблоки. И ковёр-самолёт. Возвращаю в целости и сохранности. За помощь – в пояс кланяюсь.