– У меня нет яиц, я не мужик! У меня
есть мозги и женская выносливость! А ещё желание промотать
сентиментальные титры и приступить к обсуждению дела, ведь мы для
этого объединили столы?
– За детоубийство у нас осуждают и
опускают, – начала одна из заключённых с самого главного. – И за
стукачество тоже. Старшая повинна в смерти твоего дитя, а за
длинный язык её сама администрация с «должности» сняла. Молодой
охранник пострадал, а он – один из них. Значит, с каждым случиться
подстава могла бы.
– Кто вместо неё? Есть
кандидатуры?
– Помощница, конечно, – правая её
рука, и ты, умеющая рот на замке держать и своих не сдающая,
женщина – кремень, статусная жена майора МВД, который за тебя
начальнику тюрьмы накостылял и под следствие его отдал.
Администрация уже за тебя с твоими связями, но наше слово не менее
весомо.
– Где Считалка?
– Так она это…, – запнулась
зечка.
– Скончалась Считалка, – договорила
фразу Помощница. – Ей карцер на пользу не пошёл. Воспаление лёгких
усугубило здоровье. Она помучалась несколько дней. Тебя вот спасла,
позвонив твоему супругу, и, как–то ночью забрали её с очередным
приступом в мед. часть, откуда и не вернули больше. На кладбище
тюремном теперь лежит в обычной яме с деревянным крестиком вместо
надгробья.
Моё сердце пырнули ножом, таким
острым, что разрезал его напополам. Слёзы подступили к глазам, а
речь перекрыл ком невыносимой боли. Снова потери. Всё как тогда,
после фермера. Я не могла показывать слабость, поэтому хлестнула
себя изнутри, что есть мочи, и приказала не ныть.
– Как будем биться за статус
старшей? – спросила я Помощницу.
– Пусть каждая сейчас предложит свои
улучшения после вступления на трон. Посмотрим, за кого большинство
проголосует.
– Согласна. Начинай!
Предложения Помощницы были
неплохими, но пропитанными многолетним влиянием Старшей. Для зечек
они не несли сильных изменений, зато обещали стабильность и
действенность, ведь работали уже давно. Когда подошла моя очередь
держать речь, то я сказала:
«Первым делом почтим Считалку
минутой молчания и хлебом с водой. Она была одной из нас, статусной
зечкой и отзывчивой душой, спасшей меня от тюремного ада. Колония
ожесточает и обесценивает людей. Чья-то смерть становится
незаметной здесь за собственным стремлением выжить. Но я обещаю
помнить, и отомстить за зло, причинённое ей начальством».