Обоих Хэ уже давно бы изгнали из селения, если бы не заслуги
матери Жикьянга Хэ Джиэй. Она была доброй, недалёкой и доверчивой
женщиной, но наделённым редким даром к исцелению – небольшим, но
достаточным, чтобы исцелить сломанную кость, закрыть кровоточащую
рану или снять воспаление. Она была готова помогать даром каждому
жителю селения, но Жикьянг и Чаньинг требовали с поранившихся
непомерную плату. В результате нуждавшиеся в помощи приходили днём,
когда Жикьянг и Чаньинг отсутствовали дома, и оставляли в качестве
благодарности еду и разные подарки. Сын и невестка, возвращаясь,
забирали их у Джиэй, понося её за то, что вылечила даром очередного
бездельника, и сразу же несли продавать всё ценное на базар или в
Голову Питона.
Вот такова была семья Хэ! И в ту ночь, когда над столицей
Империи Земли пролился небесный свет, Чаньинг сидела на родильном
стуле, пытаясь разрешиться от бремени, Джиэй хлопотала вокруг неё,
убирая практически всю боль и неудобства, а выгнанный за порог
хижины Жикьянг кричал через щель в двери важные, как он считал,
указания.
- Роди сына, слышишь, жена! Он станет великим воином и заберёт
нас из этой дыры!
- Сам роди себе сына, бездельник, чтобы я ещё раз позволила тебе
прикоснуться ко мне! Джиэй, ещё раз сделай что-нибудь с этими
невыносимыми муками! Я рожу дочь – прекрасную, как луна! Её полюбит
принц, и заберёт меня с ней отсюда в столицу, а тебя оставит!
- Роди сына, слышишь, Чаньинг! Я работаю на тебя днём и ночью,
чтобы ты могла есть – роди мне сына! Великого героя! Великого
воина!
- Дыши, доченька, дыши, не отвлекайся, - Джиэй гладила невестку
по животу. – Кто бы не родился, всё хорошо. Будет у меня внук или
внученька – всё слава Небу!
- Началось! Началось, - простонала Чаньинг. Жикьянг с воплями
«Сына!» ломанулся в дверь, позабыв, что она открывается наружу,
ушибся головой и упал.
- Какая боль! – вопил он, держась за лоб. – Мама, брось эту
дуру, вылечи мне голову!
- Погоди немного, сынок, - отвечала Джиэй, - уже почти всё
кончилось! Так быстро! Ой, это девочка! Смотри, Чаньинг, это твоя
дочь!
- ААААА, - заорала невестка. – Уберите это! Это какой-то демон!
АААА! Какой ужас! – и замолчала, потеряв сознание.
Вся кожа девочки была покрыта тёмными пятнами, а личико
пересекала длинная чёрная линия. Она шла от левой скулы до правого
виска, и напоминала копьё. Ну, если бы кто-то в тот момент дал себе
труд присмотреться. Жикьянг всё же ворвался в дом, воззрился на
пятнистую девочку и упал без чувств – так невыносимо горько было
его разочарование.