Джиэй было всего пятьдесят лет, да и жестоко говорить такое
своей матери. Но Жикьянг говорил и куда более ужасные вещи, так что
Джиэй уже привыкла.
- Ну, - она попыталась улыбнуться, - хотя бы не буду вам
обузой.
Жикьянг махнул на неё рукой.
- Делать что-то надо уже сейчас! Староста Юй Миншенг объявил:
норма сдачи эссенций Желтого цветка увеличена вдвое. Через двадцать
лет наша деревня должна будет заплатить секте «Небесный Водопад» за
защиту десять тысяч лян золотом. С каждого дома по тридцать
лян.
- Какой ужас, - воскликнула Чаньинг. – Мы никогда не соберём
такие деньги! Может, сбежим из деревни, чтобы не платить?
- Ага, - сказал Жикьянг. – Прямо в пасть к демонам и сбежим. Нет
уж, жена, не время кувыркаться в мусоре – надо всем работать.
Довольно тебе торговать на базаре! Всё равно больше трёх медных
грошей в самый удачный день ты никогда не приносила. Теперь
пойдёшь, вместе с Джиэй и Нинг, работать на выжимке сока Жёлтого
цветка.
- Но, - Чаньинг так испугалась, что даже забыла разрыдаться. –
Мои руки, они же совсем загрубеют... Мои нежные ручки, нет! Все
будут смеяться надо мной в столице, когда мы туда приедем, и
называть меня деревенщиной.
- Ты и есть деревенщина! Посмотри вокруг! Мы в деревне! Ты
деревенщина! И ты будешь работать! – Жикьянг топнул ногой. – Иначе
нас всех сожрут.
- Пусть лучше сожрут, - Чаньинг вздёрнула подбородок. – Даже
демоны не такие мужланы, как ты. Они, я уверена, ценят женскую
красоту. Я, да будет тебе известно, происхожу из древнего рода
Сато!
- Враньё и бредни, - воскликнул Жикьянг. – Опять будешь
рассказывать, что твоя прапрапрабабка работала в гостинице города
Голова Питона как раз тогда, когда там проезжал по своим делам
патриарх Сато, встретилась с ним и понесла от него. Я долго это всё
выслушивал, но всё это бред! Не верю! Больно нужна патриарху
какая-то неумытая баба на стадии Первичной Мощи!
- Нет, нет, нет! Ты ужасен, - заплакала наконец Чаньинг. – Я
ухожу от тебя!
- Никуда ты не уйдёшь, дура, - погрозил кулаком Жикьянг. –
Никому ты не нужна. Завтра же ты отправишься к выжимальщицам и
будешь покорно просить, чтобы тебя, Джиэй и Нинг приняли – хотя бы
мести у них пол за пять грошей в день.
Нинг молча слушала. В душе она была рада – наконец-то она сможет
выйти со двора! Родители, опасаясь позора, держали её почти что
взаперти.