Я отнесла все на кухню и замочила в мойке — потом разберусь,
сейчас есть кое-что поважнее.
— Как тебя зовут? — спросила, возвращаясь в комнату и
присаживаясь на ковер возле гостя — оба стула были заняты сушащейся
одеждой.
Эльф словно не услышал моих слов. Он так долго и упорно смотрел
в огонь, что я не выдержала и повторила вопрос. По их традиции он
не мог не представиться — как-никак пользуется моим
гостеприимством. Причем по полной программе.
— Я не помню, — тихо произнес он, по-прежнему не глядя на
меня.
— Эм… не помнишь? — переспросила я, вновь усомнившись в своем
эльфийском.
Он кивнул.
— А как ты оказался в легкой одежде на улице?
Но уже догадывалась, что услышу.
— И это тоже, — признался эльф и все-таки поднял глаза.
— А что ты помнишь? Возможно, есть какая-то зацепка?
Ну не мог же он взяться из ниоткуда?
— Я пришел в себя в каком-то переулке, рядом никого, идет мокрый
снег и очень холодно. Я замерз и пошел вперед, только чтобы не
стоять на месте.
Мы с эльфом смотрели друг на друга. По его глазам было видно,
что он не ждет от меня ничего хорошего.
Но не могла же я выставить его на улицу?! Да еще в легкой
непросохшей одежде. На ночь глядя. На мороз.
Точно не могла.
А что тогда могла?
До утра оставлю, диван есть, в плед он уже завернулся, ночку
проспит. А там видно будет. Вдруг память вернется?
А если нет?..
Я вздохнула и помотала головой. Никаких если! Раз уж я взялась
помогать и делать доброе дело, то надо доводить его до конца.
Бабушка всегда так говорила, что добро не бывает наполовину.
Что-нибудь придумаем.
Будь у нас хотя бы городок покрупнее… А так единственный эльф,
которого я встретила за все два с лишним года в Ларно, приезжал в
местную академию читать лекции по зельеварению. Отлично читал, надо
признать! Только уехал еще прошлой весной.
— Давай ложиться спать? — предложила я. — Ты ведь не против
дивана?
По-прежнему безымянный эльф оказался совсем не против и с
готовностью переместился на диван вместе с пледом. Исключительно
беспроблемный гость.
Вымыв посуду и наскоро умывшись, я тоже скрылась в своей
комнате, на всякий случай задвинув шпингалет. Вряд ли он кого-то
остановит, но для спокойствия…
Правда, ни о каком спокойствии речи не шло. Мысль о том, что
делать с эльфом, если к нему не вернется память, крутилась в
голове, но так ни к чему и не привела. Обращаться в ратушу поздно —
у властей начались недельные новогодние каникулы. В страже тоже уже
толком никто не работал, одни дежурные остались. К тому же
неизвестного эльфа без документов они скорее арестуют до выяснения
обстоятельств, чем действительно помогут. Хоть объявление вешай:
“Нашелся эльф. Одет в летние туфли, черный костюм и рубашку. Глаза
цвета морской волны, волосы светлые”. Надо бы еще особые приметы у
него выведать, родинки, шрамы…