***
Разудалая тройка, весело звеня бубенцами, пролетела по Царскому
Селу и, скрипнув полозьями, остановилась у парадных лестниц дворца.
Никита Панин грузно вывалился из экипажа, тщательно отряхнул от
снега сапоги и неспешно поднялся по мраморным ступеням мимо
вытянувшегося в струнку гвардейского караула. Войдя в Малую белую
столовую, жарко протопленную изразцовой гамбургской печью, самый
сановитый вельможа империи поклонился государыне и, дождавшись
приглашения, присоединился к утреннему чаепитию. Когда озябшие
покрасневшие руки отогрелись горячей пиалой, он выложил на стол
депешу от Обрескова.
— Еще одна наследница на престол? — бегло пробежав глазами по
тексту, язвительно спросила Екатерина II и скомкала в руках
разорванный конверт.
Григорий Орлов, фаворит императрицы, обмакнув золотистый блин в
вазочку с черешневым вареньем, мрачно дополнил:
— Они нынче размножаются, как тараканы.
Панин не вмешивался, ожидая указаний. На его вопросительный
взгляд, Екатерина ответила коротко:
— Отправьте срочную депешу в Стамбул.
— Что отпишем?
— Схватить бродяжку!
Орлов небрежно уточнил:
— Пускай выкрадет. Прошлый раз ему это удалось.
— Но тогда турки отбили самозванца! — возразил Панин.
В 1747 году армейский поручик Обресков участвовал в тайном
похищении Федора Иванова, выдававшего себя за сына царя Ивана V
Алексеевича. Операция в центре Константинополя прошла успешно, но
по дороге янычары сумели вызволить самозванца из плена. Однако
таланты поручика не остались без внимания, и он был пожалован чином
секунд-майора. Через несколько лет, уже в звании надворного
советника, он вернулся в Османскую империю как резидент.
— И что ты предлагаешь, Никита Иванович? — осведомилась
императрица.
— Выкупить.
Граф Панин многословием не отличался. Фаворит при этих словах
презрительно усмехнулся — рациональному подходу вельможи он
предпочитал силовые методы. Сплюнув косточку на широкую ладонь,
Орлов ехидно спросил:
— А если французы не согласятся?
Он был прав: дипломаты короля Людовика XV не поменяют ценный
приз ни на какие деньги. Высокомерный Версаль всегда делал политику
чужими руками. Излюбленным способом были оплаченные французским
капиталом набеги крымских татар на российские территории, а с
помощью подложных манифестов, издаваемых самозванцами,
провоцировались и поддерживались бунты в различных уголках
империи.