— Кто это «мы»?
— Простите?
— Я спрашиваю: кто такие «мы» и через какой такой океан эти «мы»
собрались в путешествие?
— Атлантический, — глуповато ответил Костилье, слегка
ошарашенный яростным напором.
— Ну, слава тебе святая дева Мария! — облегченно вздохнула
Златка. — А я уж, грешным делом, подумала, что Индийский.
Доминик де Брюэ усмехнулся и поднял руки в примиряющем
жесте:
— Друзья, не надо ссориться. Погостите у меня несколько дней,
ближайший рейс во Францию все равно ожидается не раньше следующей
недели. Судно с чаем только пришвартовалось и еще не начало
разгрузку. В обратный путь тронется с партией рома и грузом
пушнины, но… с последним проблемы. Индейцы не самые надежные
партнеры.
— Мадемуазель?! — поспешно проглотив то, что жевал последнюю
минуту, Костилье вскинулся в удивлении. — Вы намерены остаться в
Новой Англии?
— Почему бы и нет? — озорно высунув язычок, спросила девушка. —
Когда еще доведется увидеть живого индейца? Месье, — повернулась
она к хозяину, — у вас нет на примете парочки знакомых
краснокожих?
Доминик, едва сдерживаясь от смеха, молча кивнул. Златка, резко
сменив тон, небрежно обронила:
— Кстати, шевалье, вам я тоже не советую возвращаться на
родину.
— Но почему?! — оторопело вытаращился Костилье.
— Вам отрубят голову!
— ???!
— Аннушка пролила масло, — бросила она загадочную фразу и, видя
озадаченные лица мужчин, лаконично пояснила: — Революция.
— Когда это произойдет? — быстро, с тревогой в голосе спросил де
Брюэ.
— Не скоро, — после небольшой заминки ответила девушка. — Может,
наш юный друг успеет к этому времени дослужиться до ранга
посланника. Но… это его не защитит.
Костилье был нужен ей здесь. Почему бы и не приврать? Не корысти
ради, а пользы для. Возвращаться в Россию в ближайшее время она не
планировала. Скучала по Даниле, но… Если любит — подождет.
— Я вам верю, — глухо проговорил шевалье. — Но я присягал на
верность короне.
— Забудьте! — беспечно махнула рукой Златка. Легко выскользнув
из-за стола, она гордо вскинула подбородок, по хуторской привычке
уперев руки в бока, и торжественно изрекла: — Могущество Франции в
ее подданных. Трудиться во благо родины можно и на этой земле.
Костилье скептически хмыкнул. В спор вмешался хозяин,
заинтересованно спросив:
— И что же ожидает нашу родину?
По неизвестной причине Златка удостоилась высокой чести быть
причисленной к числу сторонников французской короны.