Проводив посольство, Данила, пошатываясь от выпитого, направился
к своему шатру, покинув казацкую пирушку в самом разгаре. Сколько
он спал, трудно сказать, проснулся же сотник от негромкой
перебранки за откинутым войлочным пологом, сквозь темный проем
которого виднелись тускло мерцающие звезды и тающая предрассветная
луна. Радостно лыбящийся Лисица бесцеремонно ввалился в походную
палатку и шлепнулся на одеяло, скрестив по-турецки ноги.
— Ну, че? — недовольно буркнул Данила, громко зевая и
подслеповато щурясь ото сна. Жутко хотелось спать, а голова слегка
шумела от вчерашней выпивки. — Раздобыл хана?
— А як же? — с гордостью ответил казак и добавил: — Тебя атаман
кличет, к ногайцам в гости.
Мысленно выругавшись, Данила отхлебнул из кожаного бурдюка
затхлой солоноватой воды и вылил остатки на хмельную голову.
— Данила, — уже в спину окликнул Лисица.
— Чего тебе еще? — раздраженно обернулся сотник.
Казак смущенно замялся, непривычно-робко взирая голубыми
глазами, и, наконец, простодушно вопросил:
— Змея мне приснилась черная, подколодная… к чему бы это?
— Это теща, женишься скоро! — обрадовал колдун застывшего с
открытым ртом товарища и побрел в сторону атаманского шатра.
— Кочевье рядом, верстах в тридцати отсель, — без предисловий
встретил его Гонта. Молча протянув сотнику кувшин с характерным
бодряще-кислым запахом, атаман коротко сказал: — Собирайся!
«С утра выпил — весь день свободен», — вылезла откуда-то
неизвестная поговорка. Данила зябко передернул плечами — под утро
похолодало — и, не отрываясь, шумно втягивая носом свежий воздух,
опорожнил глиняный жбан…
Это только на первый взгляд степь кажется ровной как стол.
Проскакав петляющей ложбинкой, запорожцы, под глухие отголоски
громыхающей где-то вдалеке летней грозы, выскочили к небольшой
рощице, зажатой с двух сторон невысокими холмами. На берегу узкой —
в два шага — мутной речушки, раскинулось пестротой островерхих юрт
ногайское кочевье.
Верховный бей одного из киммерийских улусов почтенный Юсуф-мурза
выглядел так, как и положено выглядеть чистокровному сыну степей:
малорослый, кривоногий, с приплюснутым носом и узкими щелочками
хитро бегающих глаз. Незваных гостей (которые, как известно, хуже
самого бея) он встретил за богато накрытым обеденным ковром с
горкой дымящейся баранины, пенным кумысом и пиалами горячего шулюма
# # 1, приправленного заморскими специями. Помимо самого бея в
переговорах принимал участие его сын — вылитая копия своего отца, и
сноровисто сновала по просторной юрте миловидная рабыня.
Запорожскую делегацию возглавлял атаман Гонта; вместе с ним вошли
войсковой писарь и характерник, охранный десяток остался на
улице.