– Ты была там и даже крылом не пошевелила, чтобы мне помочь? Я
могла умереть!
– Ох, к чему этот излишний драматизм…
Морриган недоверчиво уставилась на мать. И это ей говорила Бадб
Блэр, некоронованная королева драмы!
– Я просто рада, что ты наконец приняла то, кем всегда являлась.
Приняла свою полуночную суть.
– То, что я воспользовалась парочкой полуночных заклинаний, еще
не значит… – Она шумно выдохнула. – Проклятье, почему для тебя так
важно, чтобы я стала полуночной ведьмой?
– Не стала, Морриган. Ты уже она, ты всегда была ею. С самого
рождения, с первых робких шагов в магическом искусстве.
– То искусство, о котором ты говоришь, способно разрушать жизни
людей.
– К чему такая сентиментальность?
– Сенти… Во имя Дану, я говорю о человеческих жизнях. Я говорю о
собственной душе!
Крик будто отразился от стен, заполняя голову. Отводить взгляд
Морриган не стала, хотя видела, как ужалили Леди Ворон вырвавшиеся
слова.
– Не все, мама, горят желанием провести остаток своей жизни…
существования… не важно, в мире теней. Среди духов и демонов, где
нет ничего…
– Ошибаешься. Там есть многое. И если бы ты позволила, я могла
бы тебе показать.
– Показать что?
– Целый мир, целую Юдоль, если хочешь, приготовленную специально
для меня и моих дочек.
Морриган изумленно смотрела на мать. Впрочем… почему бы и нет?
Если кому и под силу прогнуть под себя мир теней – или, во всяком
случае, один из его осколков-Юдолей, так это Леди Ворон.
– Вот почему ты постоянно пропадаешь там. Даже сейчас, когда у
вас с Домиником…
Продолжать она не стала. Бадб с кошачьей улыбкой тронула
Морриган за руку.
– Я всегда заботилась о вас. С того самого момента, как я стала
ревенантом, я строила мир, в который однажды смогу забрать своих
дочерей. Чтобы мои девочки всегда были рядом со мной, чтобы им не
пришлось, как другим, проходить этот мучительный путь до Юдоли
Безмолвия. Блуждать, потерянным, одиноким, среди теней.
Морриган хотелось расхохотаться в голос от абсурдности
происходящего. И одновременно – от некоей извращенной правильности.
Сколько раз она видела в фильмах, как родители обустраивают комнату
для будущих малышей: красят стены в голубой или розовый, покупают
чудесные колыбельки.
Их с Клио мать обустроила для дочерей мир мертвых.
– Почему ты раньше не сказала?
Бадб просияла застенчивой улыбкой, которую наверняка нередко
репетировала перед зеркалом, чтобы довести до совершенства.