— Уж вы бы, гражданин Пузанов, помолчали. Тоже мне, додумались,
в 66 лет на 18-летней студентке скакать!
— Извините, но она совершеннолетняя, — краснея, пролепетал
Пузанов.
— Я вообще-то о другом, — укоризненно покачала головой тётка. —
Забыли, что у вас сердце слабое?!
Тут она перевела взгляд на меня, топтавшегося рядом.
— Коренев, давайте за мной.
Мы двинулись по коридору, который заканчивался обычной
деревянной дверью, крашеной светлой краской, причём даже местами
облупившейся. Надо же, какая реалистичность!
Тётка толкнула дверь:
— Заходите.
Я вошёл, сопровождающая вошла следом. Это был довольно скудно
обставленный кабинет, главным предметом мебели оказался массивный
стол у дальней стены. Я не сильно разбираюсь в сортах дерева, но
здесь, думаю, был использован дуб и, возможно, морёный. За этим-то
столом и сидел довольно невзрачный тип в очках с круглой оправой,
со своими нарукавниками напоминавший какого-нибудь английского
клерка викторианской эпохи. Он ещё и пользовался гусиными перьями –
два пера торчали из чернильницы, третьим он что-то корябал на листе
желтоватой бумаги, похожей на пергамент. Ещё на столе в канделябре
на четыре свечи горели три, одна куда-то запропастилась. Либо
хозяин кабинета на свечах экономил.
— Коренева привела, — доложила ему тётка.
— Благодарю, Луиза Павловна, — кивнул тот.
Голос у хозяина кабинета был такой же невзрачный, как и он сам.
Да ещё и слегка гнусавый. Судя по шмыганью покрасневшим носом,
слезящимся глазам и лежавшему тут же на столе скомканному носовому
платку, «клерк» страдал насморком. Надо же, какой реализм! Или он
сам по себе такой артистичный?
— Присаживайтесь, я постараюсь вас надолго не задерживать, —
сказал он, когда дверь за Луизой Павловной закрылась.
— Да мне, собственно говоря, теперь и спешить некуда, у меня
впереди целая вечность, — философски заметил я, усаживаясь на
скрипнувший подо мной стул. — У меня даже анекдот есть в тему. Могу
рассказать.
И видя, что «клерк» вроде бы не имеет ничего против,
начинаю:
— В общем, попадает мужик в рай. Все хорошо: люди, еда, даже
женщины. И спрашивает архангела: «А можно одним глазком на ад
взглянуть?» Дают ему посмотреть, а там ровно всё то же самое,
включая ландшафт, но люди почем-то плачут и страдают. «Почему все
они такие несчастные?» — спрашивает удивленный мужик. «Да просто
они думают, что в раю лучше».