— Правда? — Тила подняла посох и
озарила себя столь яркой вспышкой, что все вокруг вздрогнули и
зажмурились от нестерпимого свечения. Досталось и мне, но ради
такой отповеди мог потерпеть и большую боль.
— В-ведьма... — прошептала сварливая
баба и отступила к стене.
— Я — жрица Эо, — с вызовом
произнесла спутница, и ее радужки полыхнули золотом. — Если ты
думаешь, что справишься лучше меня — вперед, а я подожду в тенечке.
У них же так много времени.
И указала на раненых. Больше никто не
посмел заступать ей дорогу или даже перечить, и эльфийка приступила
к работе.
Даже самые глубокие раны залечива в
считанные секунды, вот только подавляющее большинство селян
пострадало от стрел, а их еще предстояло как-то вытаскивать. И это,
скажу я вам, удовольствие то еще — от криков и стонов становилось
неуютно даже бесчувственному мертвецу.
— Ну а ты чем поможешь? — усмехнулась
Инар и встала напротив.
Я достал из сумки пучок адовых корней
и сжал в кулаке. Отростки тут же зашевелились и попытались
накинуться на окруживших нас жителей, и те немедля схватились за
оружие. И только один гном в изумлении спросил:
— Как он их вытащил из такой
крохотной мошны?
— Черная магия, — ответил старый орк
и сплюнул под ноги.
— Это — сильнейшая отрава в здешних
местах, — пояснил я. — Возможно, самая сильная. Порубите корни на
мелкие кусочки, отварите до медовой густоты и смажьте стрелы. Тогда
даже самый маленький порез заставит ублюдков корчиться в страшных
муках.
— Это ты имперцев так чихвостишь? —
хмыкнул гном. — Ты же один из них. Небось, только и ждешь случая
открыть им ворота.
— Ага. А перед этим я прикончил
троих. А до этого — еще двух. Видимо, чтобы втереться к вам в
доверие.
— Меня другое беспокоит, — из толпы
вышел тощий старик в белой хламиде. — Корни, что ты принес, растут
только в порченых местах. Охотники говорили, что в балке неподалеку
стоит зловонный туман — верный признак Порчи. Ты что, принес
отростки оттуда?
— Я их не просто принес. Мы с Тилой
уничтожили сердце. Больше эта зараза вам не навредит.
— Вздор! — в изумлении воскликнул дед
и тряхнул седой козлиной бородкой. — Вдвоем? Не поверю!
— Может, это вас убедит? — достал
эссенцию и протянул с таким видом, словно это была голова
императора.

Мужчина уставился на мерцающий
кристалл, как Голлум — на кольцо, и едва слышно прошептал: