Короче короновали меня прямо после.
Ну это тоже такая игра. Я теперь смотрящий Петровки, вор-на-законе
Пашка Шкилет. И фторитет тоже. Вот потому чифирь и пили, но я уже
говорил, что гадость это.
Раньше я только от разговоров с
Чижиком приседал, но теперь пришлось облокотиться, потому как ноги
стали подрагивать.
— Утром то успокоилось все, но меня
обер-капитан отпускать не велел. Дедушка сам порталом прилетел,
ругался громко. По моей вине шесть трупов, пять оберов у целителей
и двадцать два заявления об отставке или переводе за полярный круг.
Ну это так говорят. Доказательства есть, все записано. Дедушка
доказательства эти смотрел, морщился, потом за закрытой дверью с
обером. И меня отпустили. Дедушка велел дома сидеть в квартире, и
что на учебу я ходить не должен больше. А он думать будет. Еще
говорил охране тебя, Боря, почему-то найти и яйца открутить. Только
я не понял, пошутил наверное.
— Да, Паша, крутанула тебя жизнь.
Лови на милость слова для бата, учи наизусть. Потом покажу, как
правильно читать надо. Мне тоже подумать надо, как и дедушке.
Нечего тут думать. Уплывает
реальность, размывается, как непойми что. Я всегда был человеком,
который полностью контролирует свое окружение. Полностью. Это
ощущение пропало, потеряно, или его с самого начала не было.
Вышел во двор, Молот сидел в одних
подштанниках и наблюдал за дефилирующими бандюганами в костюмах.
Безо всякой повязки, хотя мое дело — предупредить, в няньки не
нанимался. Обнаженное тело, перевитое мускулами, не такими, как у
Митрофана, а сухими, без единой капли жира. Страшно напряжен,
близко не подходи.
Бодрая старушка с явным тетральным
опытом гоняла пятерку по импровизированному подиуму.
— Ногами не загребай. Спину прямо.
Вперед смотри, а не под ноги. Откуда вы взялись на мою голову.
Спину ровней, от бедра. Клячи водовозные.
Хорошо, ребята постепенно
осваиваются, вот догадался кто-то репетитора нанять. Таки в
костюмах ходить — это не старушек в подворотнях щемить.
Молот приблизился.
— Борис, это что за рассадник? Меня
на криминал не тяни. Идейный я. За кров спасибо, но…
— Не торопись, — перебил я, — это
просто прикрытие. Все будет, и идеи, и настоящие враги. Мы этот мир
не просто перевернем, мы его наизнанку вывернем. И не будем
распыляться на мелкие пчелиные укусы, надо ударить в самое сердце,
но для этого надо точно определить, где оно.