— И какие
же авантюры вы предпочитаете? — мне было интересно узнать о ней
побольше.
— О, самые
разные, — она загадочно прищурила глаза. — От спонтанных
путешествий в незнакомые страны до участия в аукционах, где можно
приобрести что-то поистине уникальное.
— Значит,
мы с вами коллеги по авантюрам, — я усмехнулся.
—
Получается, что так, — она рассмеялась, а ее смех был как перезвон
колокольчиков.
— А вы
что-нибудь приобрели? — спросил я, украдкой рассматривая фигуру
девушки.
— К
сожалению, нет, — вздохнула она. — Я, признаться, не так хорошо
разбираюсь в виски. Просто пошла за компанию. Но мне понравилось.
Особенно то, как вы красиво разделались с Кузякиным.
— Вы его
знаете? — осторожно спросил я.
— Кто же
его не знает? — загадочно улыбнулась девушка.
— Не хотите
перекусить? — спросил я, понимая, что незнакомка может кое-что
рассказать о Вадиме Кузякине.
Да и сама
по себе очень даже симпатичная. Почему бы не провести приятно
время?
— Выпьем
шампанского.
— Хотите
пригласить девушку на свидание, даже не зная ее имени?
— Можете
мне его назвать, если вам так будет проще.
Девушка
рассмеялась. Потом сказала:
— Меня
зовут Алена. Алена Онищенко.
***
Где-то в брошенных кварталах
Нижнего города
Борис, или вернее то, что осталось от
Бориса, с мрачной решимостью смотрел на пентаграмму, выведенную его
собственной рукой на пыльном полу чердака. Глаза парня, когда-то
полные юношеского озорства, теперь горели холодным, чужим огнем.
Гусеница Инкариот, паразитирующая в его разуме, шептала древние
заклинания, используя голос мальчика как свой рупор. Но под этими
чужими словами, под слоем тьмы, таились мысли самого Бориса, мысли
о мести. И это хорошо. Когда носитель горит тем же, что и паразит,
значит симбиоз будет более крепким.
Шпагин. Это имя, как заноза,
впивалось в его сознание. Шпагин, который унижал его, издевался над
ним, превращал его жизнь в ад. Шпагин, который должен был
заплатить. Инкариот обещал ему силу, обещал возможность отомстить,
и Борис был готов на всё, чтобы получить эту силу. Туман,
расстилавшийся в голове, только усиливал это желание.
Вокруг пентаграммы, на выцветших
половицах, были разложены артефакты, собранные по приказу
Инкариота. Найти их было не так легко, но Борис смог — помогли
старые связи в школе. Акониты, опалы, агаты. А еще человеческие
кости, которые он выкопал глубокой ночью на кладбище. Инкариот знал
только такую магию, черную, некротическую, поэтому и инструменты ее
создания были такими специфическими.