Острые грани пола царапали кожу и рвали одежду, с каждым новым
движением мальчик оставлял за собой все новые кровавые следы. Его
маленькое, хрупкое, истощенное тельце покрывалось змеящимися
красными полосами и болезненными пятнами самых разных оттенков.
И те шесть метров, что он прошел бы и не заметил, Арди проделал
едва ли не за полчаса, если на этой горе вообще существовало
время.
Скуля, скрипя зубами, иногда вскрикивая от боли, глотая слезы,
мальчик сумел приподняться и поднести лицо к чаше. Сил оставалось
только на то, чтобы изредка складывать губы трубочкой и, вместе с
воздухом, всасывать еще и воду.
Утолив жажду, ребенок вновь рухнул на пол, но на этот раз он уже
ничего не почувствовал - силы окончательно покинули его, унося
куда-то во мрак.
***
Арди никогда не думал прежде, что можно ощущать то, как
поднимаются веки. Помнится, прошлым летом они вместе с отцом тащили
по натянутым веревкам сбитые доски на крышу. Те неохотно скрипели и
терлись о стены дома, заставляя мурашки бегать по всему телу.
Сейчас мальчик испытывал похожие ощущения. С той небольшой
разницей, что мурашки, поднимавшиеся под обрывками одежды,
причиняли нестерпимую боль.
Как бы Арди не повернулся - все болело, ныло и саднило. И,
наверное, он бы заплакал, если бы в глазах осталось хоть немного
слез. Но вместо них - лишь жгучее ощущение где-то под все теми же
веками и колючий комок, давивший изнутри на горло.
С потрескавшихся детских губ сорвался едва различимый, тихий
стон, тут же потонувший в вое ветра, радовавшегося тому, что
приближается его царство, а тихие и спокойные летние дни уходят в
прошлое.
- Хорошо, что ты проснулся, детеныш, - громкое, мокрое чавканье
заставило Арди повернуть голову в сторону пещеры. Сам он лежал
практически около выхода. Как только не замерз - загадка. - Ночью
мне казалось, что духи забрали тебя к твоим предкам.
Эргар опять грыз чью-то лапу. Нечто среднее между горным козлом
и небольшим оленем.
Арди не помнил, как называлось это животное. А может и не знал.
Дедушка всегда рассказывал, что в лесах и горах старой Алькады
можно встретить осколки легенд и былин прошлого, еще не утонувших в
пыли истории… чтобы это не означало.
В животе заурчало и, на удивление, при виде окровавленного мяса,
которое барс разрывал клыками вместе с кожей и костями, Арди
скрутил не рвотный рефлекс, а приступ голода. Хотя прежде, когда
отец и дедушка, иногда, пару раз в месяц, просили у мамы оставить
им сырого мяса, Арди всегда уходил с кухни. Его тошнило от одного
вида окровавленных лиц старших родственников, не говоря уже о
запахе.