– Завтра два месяца, как он в коме.
Следов мозговой активности давно нет. По закону, мы должны его
отключить.
– А как же родственники? Согласие
подписали?
– Нет у него никого.
– Что, даже из женщин?
– Говорю тебе – последний. Вряд ли
хоть кто-то за прахом после кремации явится.
Раздался звук, словно подвинули
серебряный подносец с ложками да ножами, и женщина совсем другим
тоном сказала:
– Ну уж, как о смерти объявят, из
двоюродных-троюродных кто-то всё равно прибежит, наследство делить.
Ещё локтями толкаться будут, глотки драть, кто ближе.
– Да там того наследства...
Суздальские земли ещё тридцать лет назад конфисковали, чтобы дед
вот этого Дмитрия Михайловича помнил, как не на ту сторону
вставать. Всё что осталось – поместье под Москвой из материного
приданого. Слухи ходят, что оно не просто в закладе, а арестовано
банком за неуплату процентов, и распоряжаться им Пожарские не
могут. Дом, правда, в самой Москве хороший, но сколько уж
в нём ремонт не делался... И то, сохранили, боясь, как бы проклятие
не упало на те роды, которые себя восемьсот лет назад клятвой
запечатали. Обязались ведь, что род не оскудеет. Вторым пунктом,
правда, шло, что род и не прервётся – а видишь, как вышло.
– Ты откуда всё знаешь?
– Светские хроники иной раз из
любопытства почитываю... Удивляюсь, почему никто не подсуетился
молодому Дмитрию Пожарскому невесту хоть из худородных подыскать.
Оно, понятно, дворянин без магии – позор, однако ж древняя клятва –
тоже не фунт изюма. А ну как всю дворянскую верхушку одной ладошкой
сверху прихлопнет?
– Чё ж они тогда тут толпами не
магичат, чтоб парень жив остался?
– Может, и магичат. Для этого
магистру рядом стоять не обязательно... Ладно, пойдём, чайку
попьём, что ли?
Голоса удалились, хлопнула дверь, и
наступила тишина.
А во мне кипел гнев. Вот, значит, как
оно – «за твою жертву не оскудеет род твой и не прервётся»? И
особенным издевательством звучало, что вот этот последний,
умирающий и, судя по всему, совершенно никчёмный в магии парень был
моим полным тёзкой.
Или... это вот так вы хотите решить
проблему? Пожарские не справились – давай, основатель,
выгребай?
Эта мысль почему-то разозлила ещё
сильнее.
А ведь парень, и вправду, давно
мёртв. Тело что-то держит, а вот никаких признаков духа я не
чувствовал. Что ж. Значит, я теперь в этом доме хозяин.