«Скафандр? Зачем?» – заторможенно подумала я. В шлюзовом двое
уже уже облачились в аварийные костюмы. И тут до меня дошло, что
скафандр нужен для посадки в «Десантник». Костюмов осталось
несколько.
– Шевелись! – прокричал старпом. Он был рядом, одевался.
Я старательно повторяла движения грубияна. Сначала штанины,
подтянуть оболочку вверх, надеть ее на плечи, поочерёдно просунуть
руки в рукава, протолкнуть голову через раму гермошлема. Дальше
нужно надеть шлемофон, состыковать электроразъёмы. Тут вышла
заминка. Подобных навыков у меня нет. Старпом оделся и начал мне
помогать. Кроме нас, в шлюзовом уже никого не было.
Внезапно меня будто толкнуло что-то огромное, всё завертелось, я
ударилась плечом обо что-то и головой о раму гермошлема. Всё
стихло, сирена больше не орала. Я висела в оглушающей тишине, не в
силах пошевелиться. Плечо нестерпимо ныло. Но больше всего меня
напугала тишина. После непрерывного «иу-иу-иу-иу» она казалась
мёртвой.
– Алексей, – позвала я тихо.
Я потянулась правой рукой к гермошлему в инстинктивном желании
открыть его, избавиться от пугающей тишины. Руку пронзила жуткая
боль. Подвигала кистью: вроде ничего, работает.
– Алексей Петрович, – позвала я громче.
Он был рядом, но явно меня не слышал, подлетел ко мне.
– Жива? – прочитала по его губам. Звуков не было.
Я схватилась за него, как утопающий за спасательный круг. Губы
его шевелились, но слов я не понимала. Он вдавил что-то на моём
гермошлеме, и я громко и отчётливо услышала окончание фразы: «Сука!
твою мать!» Я отстранённо подумала, что и в прошлый раз старпом,
должно быть, говорил то же самое, и по губам читать я не умею.
– В «Десантник», живо! – прокричал Алексей.
* * *
В этом судне было ещё меньше свободного пространства. Пытаясь
пробраться к креслу, я чувствовала себя червём. Алексей то и дело
ругался. Я старалась как можно скорее занять правильное положение.
Торопясь, ушибла правую руку, от боли аж слёзы навернулись. Из
последних сил подтянулась левой, забралась в кресло, неловко
набросила ремни. Спереди всё пространство занимали панели
управления. По бокам – небольшие иллюминаторы: по одному с каждой
стороны.
Старпом был уже в кресле:
– Давай! Твою мать! Ну?! Давай! – повторял он.
Я поняла: Алексей пытается отстрелить стыковочные крюки. В этот
момент произошло сразу два события. Я почувствовала, как сминается
что-то огромное за спиной. Это был не звук, а словно вибрация на
уровне ощущений. И сразу же началось беспорядочное вращение. Сила
тяжести вдавила меня в кресло, сначала играючи, словно на детской
карусели, а через мгновение стало тяжело даже дышать. Казалось,
будто на груди бетонная плита.