Я попыталась прочесть его мысли,
но моя слабая телепатия не выдержала ярости и гнева, затуманивших его голову.
- Почему на столе до сих пор нет
пищи? – грозно спросил отец.
Вздохнув, я с печальным видом
развела руками.
- Мы съели все вчера.
- И ты за ночь не могла ничего
заработать?!
Он наступал на меня с самым
грозным видом, я схватилась за край стола, чтобы не проявить слабости, не дать
ему поверить, будто он сильнее меня. Помню, как меня и сестер выставляли за
дверь, а потом он закатывал матери громкие скандалы по тому поводу, что у него
нет наследника. Он уморил ее, но себя я убить не позволю.
- Вы бы и сами могли заработать,
господин Ноа, - промолвила тихо и спокойно.
Отец дернулся, посмотрел на меня
с досадой.
- Дура! Сама знаешь, два раза в
неделю я не могу ни появляться в городе, ни тем более воровать! – проскрежетал
он и попытался схватить меня за подбородок.
Увернувшись, я щелкнула зубами,
но это не помешало отцу толкнуть меня в сторону нашего жалкого очага. Падая на
земляной пол, я случайно задела колыбель Фрэнсиса, он жалобно и тихо закряхтел,
но не заплакал. От голода у младенца не было сил. Если все пойдет так же
скверно, то, боюсь, до следующей недели братец не доживет. Меня саму временами
начинало мутить от голода, и крутило живот, а Кэри не жаловалась.
- Готовь похлебку! У нас
оставались черные бобы!
- У нас нет черных бобов, старый
вы осел! – закричала я, вскочив, и одернула лохмотья. – Вы едите и пьете в три
горла, а мы, ваши дети, живем впроголодь!
От наших криков проснулась
Октавия. Скуксилась и заплакала. Ноа мрачно покосился на нее, затем сверкнул
глазами в мою сторону.
- Если нет еды, то идите
работать! – закричал он, и подскочил к лежанке Кэролайн, принялся ее
расталкивать.
Что удивительно, Кэролайн не
вскочила сиюминутно, а оттолкнула его, не открывая глаз. Потом дикой кошкой
вскочила на ноги, подбежала ко мне, и я смогла ее обнять. Вдвоем мы встретили
суровый отцовский взгляд, к счастью он не так часто пил крепкое пиво, чтобы
окончательно выжить из ума и пойти на нас с кулаками.
Я оттеснила младшую сестру
поближе к двери, пряча ее за собой. На всякий случай. Мы обе выскочили прочь из
хижины, кажется, он швырнул вслед нам что-то глиняное. Оборачиваться и
проверять не хотелось.
- Пошли обе вон! – догнал нас его
громкий, грубый голос. – Две здоровые дармоедки! Без денег и еды домой не
возвращайтесь!!!