Здесь так принято.
Я почему то помнил местные порядки. Эта земля была свободна от
условностей и все обращались к друг другу на «ты». Даже в высокому
областному начальству.
— Проснулся, – ответил я.
— Выкван сказал сделать тебе «хоти-джу» это такой отвар из трав,
вот – я приготовила тебе.
Она проскользнула в полог, ловко опустилась на колени и поднесла
мне плошку, держа ее в двух руках.
— Пей.
Я оперся на локоть и приподнялся. Держать напиток было неудобно,
трудно. Но я не позволил себе пасовать перед девушкой и попробовал
сесть.
В глазах потемнело. Таня сразу это почувствовала и стала
поддерживать мою голову, положив ладонь под затылок.
Она с интересом разглядывала меня. В глазах у нее заиграли
смешинки, и она засмеялась коротким, чистым девичьим смешком.
Поднеся плошку к моим губам, девушка посоветовала пить
маленькими глотками.
На вкус отвар был такой горький, что я морщась, с трудом выпил
лишь половину плошки.
Она снова засмеялась.
— Горько?
Я моргнул в знак согласия.
– Ничего, зато быстро силы наберешь.
— Спасибо, а долго я у вас нахожусь?
— Почти неделю.
— Неделю? Не может быть! – я очень удивился, — какое сегодня
число?
Она пожала плечами, махнула рукой куда-то в сторону, забрала
плошку и выскользнула из полога.
Я посмотрел на стену, в том направлении, куда она показала. На
стене висел допотопный отрывной календарь. Приглядевшись я увидел
дату «14 июля, Четверг».
Вообще-то, мое пребывание в яранге никак не вязалось с
автокатастрофой.
Видимо, авария всё же была галлюцинацией, игрой моего
воображения потому что я помнил, как осколки резали кожу на руках и
на лице.
Таких ран было множество. А где Катя? Надеюсь, с ней все в
порядке…
Сейчас же на руках не было никаких следов травм. Я вытащил руки
из под шкур и принялся их рассматривать.
С руками было что-то странное. На них действительно не было ни
царапинки, не было и старых шрамов.
Но я точно помнил, что у меня на руках было два шрама.
Один на правом указательном пальце от неосторожного обращения с
«болгаркой». Спасибо провидению, что не оттяпал себе палец.
Второй шрам – на левом запястье, в детстве прорезал себе о кусок
металлического оцинкованного листа, который принес отец.
Теперь же их не было. Да и выглядели они, как чужие руки.
Так стоп. Я попробовал вспомнить, где и когда я работал
болгаркой, но больше ничего не удалось воскресить в памяти.