Людмила испуганно сложила руки у
груди, забегала глазами из стороны в сторону.
— Да что ж это… Да нет, конечно… —
залепетала она.
— Тогда иди, — повторила Дарья. —
Собери одежду и все, что нужно для больницы. А я остановлю кровь. И
вы поедете.
— Да… Да…
Людмила попятилась к двери спиной,
потом выбежала в неё, не закрыв за собой. И Семён увидел на стуле
сына. Тот вопросительный кивнул ему. Семён повернулся к знахарке.
Насколько он мог судить, она действовала профессионально. Но кровь
все равно бежала, и все уже было в ней: и руки Дарьи, и ее одежда,
и кушетка, и пол под ней…
Дарья метнула взгляд на Семена и
приказала:
— Заводите машину.
— Но…
— Идите.
— Мы не довезем так…
— Довезете. Но только если выедете
прямо сейчас.
Семен неуверенно кивнул, и вдруг
осознал ситуацию до конца и понял, что она права. Ребенку нужны
кровь и хорошие обезболивающие, нужно перебрать кости кисти, зашить
рану. Ему нужны хорошие специалисты.
— Пошли, — позвал он сына, выходя в
преемную. — Отвезем в город, в больницу.
Алексей не стал переспрашивать или
возражать, бросился на выход.
И Семен уже было тоже шагнул к
выходу, но в последний момент в порыве тревоги не удержался,
развернулся и бросил взгляд в кабинет. Вместо того, чтобы
попробовать заново перевязать рану, Дарья сидела на корточках,
держа в руках порубленую кисть ребенка, и губы ее шевелились.
***
В деревню Семен с Алексеем вернулись
на следующий день. Жарко светило солнце, и на проселочной дороге,
венчающей их путь, не было ни единой лужи. Лес взглянул на них
приветливо. Семен счел это хорошим знаком. Все-таки большую часть
своей жизни он провел в лесу и привык доверять его приметам.
От города до этой крохотной деревни
на десять жилых дворов было три с половиной часа езды. Маленького
Коленьку они вчера довезли хорошо: каким-то непостижимым для Семена
образом Дарья все-таки сумела остановить кровотечение, и хотя он
всю дорогу боялся, что оно откроется вновь, этого не случилось.
Людмила успокоилась на удивление быстро. Женщиной она оказалась
крайне словоохотливой, и к концу поездки и двухчасового пребывания
в больнице в ожидании диагноза, Семену начало казаться, что он сам
много лет прожил в «Малых озерках» и знает там всех и вся. В том
числе, у кого можно снять флигель, чтобы провести остаток лета на
природе. Алексей был не то чтобы «за», но Семен попросил о чем-то
впервые за два года, и сын не стал отказывать.