— Где была так долго?
— Решила прогуляться, — кажется, слишком быстро отвечаю, но
надеюсь, он ничего не заметит. Будет глупо попасться именно
сейчас.
— По такой жаре с пакетами прогуляться? — смотрит на меня
прищурившись и начинает сильнее злиться. — Айка, ты дура, что-ли?
Могла бы позвонить. Я бы встретил.
Да. Встретил бы. Конечно встретил, он всегда выполняет мои
просьбы. А потом весь вечер ворчит, что отвлекла от важного дела и
вообще можно было такси вызвать, а ещё лучше никуда не ходить.
Именно по этому просить лишний раз не хочется.
Делаю ещё одну попытку подкрасться поближе и сама себя обнимаю
его руками. Он позволяет это сделать, но остаётся совершенно
холоден. Целую его туда, где ближе всего бьётся сердце в надежде
отогреть. Тянусь к губам, чтобы усилить целительный эффект, но
спотыкаюсь о брезгливое выражение лица.
— Ты липкая. Иди в душ, — разворачивает меня в сторону ванной и
шлёпает по заднице. — Надеюсь, ужин скоро будет.
Щёки горят, в носу щиплет, а место от удара неприятно саднит.
Знает же, что не переношу боль и что эти его шлепки каждый раз
заканчиваются синяками: слишком нежная кожа. Знает, но продолжает.
Сейчас это вдвойне обидно и унизительно.
Перешагиваю нагромождение пакетов и закрываюсь в ванной. У меня
нет сил сейчас разбирать продукты, а просить Олега об этом — это
всё равно, что отрезать последнюю ниточку, удерживающую нас от
скандала.
Я упустила момент, когда всё изменилось. А ведь было всё очень
легко между нами. Мы познакомились на выпускном. Учились в разных
школах, но для празднования наши классы арендовали соседние
банкетные залы.
До рассвета оставалась куча времени, и нам было невыносимо
скучно.
Одноклассники разбрелись по компаниям, в которых нам не было
места, а наши пьяненькие родители о чём-то хохотали в курилке. Мы
сбежали из ресторана в сквер через дорогу, прихватив бутылку
игристого и почему-то конфеты с марципаном, которые я терпеть не
могла. Устроившись на качели, Олег открыл бутылку, метко выстрелив
пробкой в дерево. И тут же совершил ошибку, которую шампанское не
прощает. Слишком резко поднял бутылку, присосавшись к горлышку,
получил первый залп пены прямиком в нос. И тут же второй от такого
же резкого возвращения в исходное положение. Пока Олег, как котик,
отфыркивался, я очень неприлично ржала, местами даже похрюкивая.
Дальше, видимо, было не так эпично, потому что моя память и лёгкое
опьянение стёрли этот момент, помню только, как мы, раскачиваясь на
качели и запрокинув головы, рассматривали звёздное небо. Прохладный
воздух приятно холодил кожу и укутывал запахом лип. Пузырьки
шампанского кружили голову, в венах бурлила пьяная кровь, требуя
безумств. Мы друг друга перебивали, рассказывая смешные истории об
одноклассниках, и в какой-то момент, задохнувшись смехом, я ощутила
тяжёлый жадный взгляд прямо в декольте.