Что касается меня самого, то моего отца звали Карма Дондруп, а мать – Лолага. Внешне я похож на своих родителей, поскольку моё тело появилось в результате взаимодействия их ДНК. Грубо говоря, я был произведён своими родителями почти так же, как производится товар на какой-либо фабрике. Фактически я был «выпущен» под торговой маркой своих родителей, просто, в отличие от фирм – производителей товаров, наши родители не додумались ставить на наших телах штамп с названием бренда, хотя некоторые родители иногда так себя и ведут – как будто обладают авторским правом на тела своих детей!
Но если мы не можем обозначать свои собственные тела как «я», то что говорить о других вещах, которые мы определяем как «моё». У нас есть одежда, которую мы носим. Она была сшита одними людьми, а продали нам её другие. Перед тем как она стала нашей, нам пришлось её либо где-то купить, либо получить от кого-то в подарок. Никто из нас не родился в одежде. Хлопок производится из растений, шерсть попадает к нам от овец, которых, кстати, стригут, особо не спрашивая согласия, а синтетические материалы производятся на специальных фабриках. Множество посторонних людей и даже какие-то животные имеют прямое отношение к той одежде, которую мы теперь называем «своей». Каждый раз, когда мы надеваем одежду, наслаждаемся чашкой чая или каким-либо блюдом, то можем наблюдать принцип взаимозависимости в действии, поскольку всё это было так или иначе сделано и приготовлено для нас другими.
Всё, что мы называем «я» и «моё», – наше тело, одежда, еда и всё остальное имущество, пришло к нам от других людей. Так где же это «я», которое было бы исключительно и только нами? Получается, что у нас нет ровным счётом ничего исключительно своего. Но мы упорно продолжаем говорить «я», даже когда нам становится очевидно, что 99 % того, что мы так называем, не является на самом деле исключительным, отдельным «я». Скорее, это то, что мы обычно обозначаем как «другое».
Оставшийся 1 %, по поводу которого мы ещё могли бы поспорить, – это наше сознание. Но нам всё равно пришлось бы нелегко, попытайся мы доказать, что наши мысли вообще никак не связаны с другими, если, конечно, именно наши мысли не представляют собой что-то абсолютно оригинальное, а наш внутренний диалог протекает на каком-то особом, лишь нам известном языке. Не только наши идеи, но и бо́льшая часть наших эмоциональных состояний и психологических паттернов, очевидно, подвержены влиянию других людей и обусловлены тем, что происходит вокруг нас.