_________
Следующим утром просыпаюсь в 6 утра.
Спать не тянет – вчера было время отдохнуть. В душе –
полное согласие с самим собой. На моё личное пессимистичное
восприятие этого мира накладывается ещё личный счёт моего
предшественника, эмоции и впечатления которого – теперь часть
меня.
На улицу выхожу по форме № 2, то есть
с голым торсом. Я тут вчера присмотрел шикарный спортгородок на
территории, грех не пользоваться.
В спортгородке оказываюсь один. Всегда
замечал: то, что людям дают бесплатно, они не ценят. Местным
дворянам отгрохали шикарные условия, чего уж там. Только учитесь!
Режима, как такового, нет : жить могут дома, обязательное
построение в 21.00, потом можно по домам. Утреннее построение – в
08.00. Санаторий, а не армия... Женщины тоже
допускаются.
В общем, обычный даже не университет,
а узкопрофильный институт. По какому-то недоразумению обозванный
военным. Ну, местные пусть расслабляются, а мне недосуг. Высокий
уровень готовности обратно пропорционален входящим
неприятностям.
Особо не вымудряюсь: пробегаю пару
километров, турник, брусья, пресс, ещё кое-какие снаряды из полосы
препятствий: пробежался по бруску шириной около ладони метров
десять, пропрыгал по «пенькам» условное «болото», тело в
норме.
Замечаю на другом краю площадки
Бакума. Тьфу, подполковника Валери. Он на этот раз не в гражданке,
а в кителе без ремня; монотонно садит локтями в макивару. Уже минут
пятнадцать. По уставу, могу не приветствовать – пока голый торс и
выполнение упражнений, но он чем-то внушает. Возможно, потому, что
искренне нормально лично ко мне относится и не имеет сословных
предрассудков. Из памяти предшественника я вспомнил, что он родом
из достаточно непростой семьи и вполне мог занять должность
поинтереснее. Чем пытаться делать людей из сопливых дворянских
недорослей, озабоченных своими амбициями больше, чем реальной
жизнью.
Проходя мимо него к брусьям, коротко
киваю. Он отвечает тем же, не отвлекаясь от макивары.
По пути в кубрик, забегаю на склад и
разживаюсь у деда канцелярскими принадлежностями: мне их пока
купить не на что.
На завтраке сегодня – я один. Ровно в
семь-пятьдесят утра прибегает вчерашний худой брюнет и, с
ненавистью глядя исподлобья, изрекает:
- Господин хавилдар, разрешите
обратиться!
Встаю из-за стола: