Я
стянул шапку и плащ, растер покрасневшие щеки и
спросил:
—
Откуда знала? Ты ведь наперед знала, что вернусь?
Откуда?!
—
Я ведьма, забыл? — холодно улыбнулась знахарка, разливая по
тарелкам наваристую похлебку. Оставленные монеты так и лежали
на краю стола.
—
Это не ответ! — возразил я, снял сапоги, избавился от
промокших чулок и принялся негнущимися пальцами расстегивать
куртку.
Девчонка глянула на меня с нескрываемой
усмешкой и пожала костлявыми плечами.
—
Лес спит. Хранители не любят, когда его беспокоят, а они
мастера запутывать дорогу и водить кругами.
Я
нахмурился.
—
Хранители?
—
Духи леса, — спокойно сказала знахарка и улыбнулась. — Только
не спрашивай, откуда я знаю…
Спрашивать я ни о чем не стал, заложил
брусом входную дверь и уселся за стол.
—
Сможешь вывести меня отсюда?
Марта покачала головой.
—
Лес спит, духи меня не послушают. Только не зимой. — Она
протянула ложку и скомандовала: — Ешь! Тебе надо
согреться!
С
этим было не поспорить — озяб просто ужасно. Я с несказанным
наслаждением похлебал горячего, и нос моментально наполнился
соплями. Сходил к ведру высморкаться, вернулся за стол, и
хозяйка тут же сунула кружку травяного настоя.
—
Пей! Еще не хватало, чтобы холодянка вернулась.
Второй раз на ноги тебя могу и не поставить!
—
Благодарю, — пробормотал я, делая осторожный
глоток.
—
И деньги забери. Потом сочтемся.
Я
кивнул и неловкими пальцами принялся собирать со стола
монеты.
На
улице все сильнее гудела вьюга, она шуршала по крыше
снежинками и билась в закрывавшие окна ставни. Дом легонько
подрагивал, и оставалось лишь радоваться, что разум
возобладал над упрямством и я не стал продолжать бесцельные
блуждания по лесу. А то бы замело…
1
Мело двое суток подряд. Метель не
ослабевала ни днем, ни ночью, ветер выл и стенал, рвал крышу,
сек стены холодным крошевом снежинок. Я сидел в тепле и медленно
сходил с ума. Знахарка готовила еду, чинила одежду, разбирала
запасы сушеных трав и ягод, заботилась о живности, а мне за
все это время лишь выпало несколько раз сходить в дровяник да
вынести на помойку ведро.
И
чем дальше, тем яснее накатывало понимание: если застряну
здесь до весны, то неминуемо свихнусь. Пробовал читать труд о
ментальном доминировании, но из-за тусклого света моментально
разболелась голова и принялись слезиться глаза. Зверем в
клетке — вот кем я себя ощущал. Диким зверем в
клетке.