силы, ум, рефлексы. Да них,
перемещающихся по дуэльной площадке, каждый из этих факторов давно
перестал иметь особое значение. Форма, содержание, путь – являются
лишь частями уравнения. Предсказуемого, старого, давно переставшего
радовать что его, что его врага.
- Довольно, - Элефар опускает меч. Его враг, марид в теле
полного рыжего человека, незамедлительно останавливается, убирая
свой скимитар.
Слова божественного посланника не просьба, не метод, и не код, а
просто сигнал, по которому останавливается их смертельная битва.
Одна из многих сотен, что уже были. Будут ли еще в таком же
количестве? Совсем другой вопрос.
- Мы его задаем себе и другим с тех пор, как появился этот
Дайхард, - бросает марид со странным именем Маркер. В его руке
материализуется большая хрустальная чаша, полная чрезвычайно
ароматного и невероятно сладкого сока, которую он одним махом
выпивает. Выброшенная пустая посуда, грянувшаяся о ковер,
незамедлительно исчезает.
- Все задают. Как по мне, так его появление – в духе Книги, -
Элефар делает неопределенный жест рукой, - Тот, кто может убить
навсегда полноценного демона – и не заинтересованный убивать
никого.
- Думаешь, он не станет принимать ничьей стороны? – Маркер мягко
заваливается назад, в пустоту. Та быстро формируется в мягчайший
диван задорного фиолетового цвета, смотрящийся максимально
неуместно в этом дуэльном зале, но Элефару плевать. Мариды
сибариты. Каждый миг существования без максимального удобства
Маркеру причиняет муки.
- Не станет. Для этого его и пригласили. Любой, кто попытается
заручиться его поддержкой – тут же окажется целью для всех
остальных.
- Люди Заавеля - идиоты. Не могли оставить хавн, - цедит
джинн.
- А это что-то поменяло бы? Смертный недоверчив и подозрителен.
По вине Амадея, - произносит пустые слова посланник бога.
- А Амадей последние полтораста лет был идиотом. По твоей вине,
- толстые губы рыжего подрагивают в едва заметной улыбке.
- Он попал мне под горячую руку.
- Ой ли? – небольшие глаза вместилища Маркера щурятся.
Намек. Намек на то, что они все, могущественные и умнейшие
бессмертные, живущие непредставимое смертным количество лет, всего
лишь игрушки Книги. Популярная еще тысячу лет назад версия о том,
что Книга – не просто приз, а тот, кто руководит Игрой, не потеряла
популярности ни на гран. Они все этого боятся.