–
Уходим, сержант!
Хватаем винтовки и скатываемся по обратной стороне склона.
Успеваю бросить взгляд на дорогу: все семнадцать танков стоят
неподвижно, некоторые горят. Меж бронированными машинами мелькают
черные фигурки. Будет у немцев разбор полетов! Классическая огневая
засада, ее часто применяли абреки. Поражаются первая и последняя
машины колонны, остальные интенсивно обстреливаются, после чего –
быстрый отход. Почти всегда без потерь нападавших.
–
Бегом, сержант! Самолеты налетят!
Самолеты и вправду появляются, но кроны сосен уже сомкнулись
над головами. Здесь нас не обнаружить, хорошее место – лес.
«Зеленка»…
Я
не предполагал тогда, сколько буду скитаться в этой «зеленке».
Немцы ушли вперед, следовало пробираться к своим, но полковник не
спешил. Мы постоянно обрастали людьми: много потерявшихся и
растерянных людей в военной форме бродило по лесам. Они с радостью
приставали к любому, кто знал, что делать. Сан Саныч знал. Мы
называли его «полковником», хотя формально Саныч был военным
инженером первого ранга, то есть подполковником. «Полковник» нам
нравилось больше. Когда сил и боеприпасов набиралось достаточно,
Сан Саныч устраивал немцам пакость. Вермахт катился вперед легко,
фашисты расслаблялись. Полковник не упускал случая напомнить, что в
пруду помимо карасей водятся и щуки. Мы громили отставшие тылы,
склады; ударив, немедленно уходили. Потери несли огромные. Не
столько убитыми и ранеными, сколько дезертирами. Осознав, что
полковник не намерен вести их туда, где политрук, старшина и
полевая кухня, многие уходили. Полковник не удерживал – невозможно.
Ночь, лес, кто-то отлучился от костра… Через день-другой к нам
приставали другие. Наши дезертиры попадали в плен, от них немцы
узнали о «группе Самохина». Так рассказали захваченные нами
«языки». Сан Саныч допрашивал их сам, немецким он владел в
совершенстве; тогда я еще не знал, почему. Обеспокоенные появлением
диверсантов в тылу, немцы выслали айнзац-группу. Она шла по нашим
следам упорно, как свора овчарок. Приходилось петлять, нередко
после очередного удара полковник вел нас на Запад, где группу никто
не ждал, и мы затаивались на недельку. После одной такой лежки мы и
вышли к хутору Юзефы…
Не
сразу, но я понял: Сан Саныч не спешит к линии фронта. Меня это
смущало, я спросил напрямик. В ту пору мы как раз остались вдвоем:
приставшие бойцы разбежались. Полковник пожал плечами: