Хотел я вякнуть, что здесь место преступления, но куда там! Еле
ноги унёс. Пожарным при исполнении глубоко наплевать, кто тут права
качает. Хоть сам губернатор. На пожаре все равны.
Ухватил я пару обгорелых «бабочек», что в воздухе порхали, и
убрался от места взрыва. Листки какие-то бумажные оказались. Сунул
в карман — потом посмотрю.
А вокруг санитары туда-сюда с носилками бегают, раненых и убитых
носят. Раненых в карету, убитых — на телегу складывают. Телега
быстро заполнилась, а карета — не очень.
Губернатора пронесли первым. За ним уже других потащили, рангом
пониже. Смотрю — полицмейстера несут, и не в телегу, а в карету.
Живой, значит? На вид труп-трупом. Но санитарам виднее.
Заместителя полицмейстера, моего шефа, в носилки не уложили. Он
навалился на плечо здорового полицейского, как на костыль, и стал
распоряжаться. Кто из полиции легко раненый, кто ранен потяжелее,
но на ногах — все забегали.
Меня заметил, к себе подозвал.
— Стажёр! — говорит, а сам морщится, дышит тяжело. — Быстро в
участок. Найди Бургачёва. Ищите виновных, землю ройте, а найдите.
Скажи Бургачёву — он теперь вместо меня. Ивана Витальевича нет
уже.
— Живой он, — говорю. — Его в карету пронесли, где раненые.
Закашлялся шеф, сплюнул, слюна красная пополам с чёрным.
— Какое там живой. Мимо пронесли, сам видел — не жилец наш
полицмейстер. И вот ещё что...
Тяжело вздохнул, глянул на меня покрасневшими глазами,
сказал:
— Как до бумаг доберусь, напишу, чтобы тебя в чин произвели.
Хватит в стажёрах болтаться. Заслужил. Всё, беги.
— Слушаюсь, ваше высокородие! — гаркнул я. Хрипло от волнения.
Развернулся, и бегом с вокзала.
Бургачёва в полицейском участке я не нашёл. Зато нашёл себе
неприятностей на пятую точку. Никто ведь не знал, что я под
прикрытием. Первый же полицейский меня за шиворот ухватил.
— Куда прёшь? Не положено!
— Пусти, — вырываюсь, — я по делу!
— Знаем мы таких! Все по делу, а потом бомбы взрывают!
Это он в точку попал — весь участок уже на ушах стоял. Грохот
взрыва все слышали.
Выволок меня полицейский на улицу, а тут коляска подкатила. В
ней Бургачёв с какой-то девицей. Коляска дорогая, кучер важный,
лошадка запряжена — серая в яблоках. Девица вся из себя нарядная, в
шубке собольей. Сразу видно, при деньгах.
Бургачёв из коляски выскочил, девице ручку поцеловал. Коляска с
девицей укатила.