— Садила что в этом году? — Дрей углядел в зарослях заклеванные
пучки моркови.
— Немного морквы, да... А там у меня петрушка и лучка чуток, —
Урсала показала пальцем куда-то на пучок корней свитых как косы
зарослей. Дрей ни лука ни петрушки не заметил.
— Угу, вижу... Небось невесело одной, — он осторожно закинул
удочку, хотя знал, что рано. — Мать тебя в гости зовет, говорит,
вместе веселее.
— Ну-ну.
Урсая глянула на внука насмешливо.
— Гости, сколько хочешь, но не жди — я с тобой не поеду, —
наотрез отказалась она, не дожидаясь, когда Дрей сделает прямое
предложение. — Мне и тут хорошо. Хожу, видишь, сама. Подмести могу
еще, обиходить себя. Травку тоже щиплю. Яички, вот, свои, курочкам
спасибо. А, если чего, Рисанюшка меня проведует. То, се, хлеба
принесет, воды натаскает... Бывало, супчика сварит — мне отольет. А
мне много не надо. Не поеду!
Дрею рассказ о прекрасной самостоятельной жизни не понравился.
Добрые соседи — это, конечно, хорошо. А далеко живущие
родственники, оставившие бабушку, получаются, кто? Крысы
неблагодарные? Не порядок.
— Там лучше будет, бабушка. Ты в городе-то хоть раз была?
— Была, мне не понравилось.
— А теперь понравится.
— А теперь особенно не понравится.
Разговор грозился перейти в противостояние.
— А что за Рисанюшка? — уточнил Дрей, решив пока сменить
тему.
— Соседка моя.
— Угу, — хмурясь, снова кивнул Дрей, представляя такую же
древнюю старушку. — И что, она вечно за тобой ходить будет? У нее,
небось, своя жизнь. А если она помрет, что делать будешь?
К «Рисанюшке» он уже запланировал наведаться, поговорить.
— Нет, она пока не помрет... Что мне у тебя? — Урсая продолжала.
— Дом чужой, земля чужая, воздух городской, грязный. А у нас тут
благодать, место силы, покой... Не то, что ваша суета. Туда-сюда,
сюда-туда, а волков — не продохнуть, не чихнуть! А ты, здоров или
как? А чего так и не женился? Женщины вроде не чую. Деток хоть
наделал?
— Молод я еще, не созрел, — отшутился Дрей, внутренне
мрачнея.
— Ага! Вот-вот седина полезет, а все стебелек свой бережешь. А
ты знаешь, что они опадают, отцветают? Как и цветочки женские, у
всех одно — со временем все на спад идет, да ближе к земле.
Дрей поморщился.
— Где, говоришь, крыша протекает? — он поднялся, не собираясь
обсуждать ни анатомию, ни цветочки, ни отношения.