-- Принесла!
-- Ну так присядь,
отдохни. Сейчас кулеш готов будет...
-- Ой, нет,
спасибочки, теть Рашелька! дома заругаются! Мне еще сегодня куделю
прясть, мамке со стиркой пособить... Бегти надо.
В лице Княгини что-то
едва заметно дрогнуло.
Как струна с пальца
сорвалась.
-- Ну, тогда сходи в
лабаз, возьми солонины кусок да сухарей -- домой. Мужички-то не
обеднеют, а у вас, я знаю, в избе -- шаром покати. Батя, поди,
пропивает все? Друц, ну хоть ты б ему вломил, что ли?!
-- Ой,
спасибочки...
Акулька потупилась,
словно ей вдруг стало стыдно за свою родню. Шмыгнула носом и
стремглав умчалась прочь, свернув за угол избы, туда, где был
устроен лабаз с припасами.
Уголек неожиданно
дернулся, шумно фыркнул -- и попятился.
Ты успокаивающе
потрепал коня по шее и, обернувшись, увидел выбирающегося из
конторянки Федюньшу Сохача. Нет, конечно, испуг коня был где-то
понятен: крестный сын вдовы Сохачихи и без того выглядел страшилой
чащобным, а сейчас и подавно! Здоровенный парняга, способный в
одиночку справиться с тяжелющей лесиной, весь скособочился, и
шкандыбал нынче даже не по-человечески, ворочая непослушное тело из
стороны в сторону.
И все-таки: чтоб его
лошади пугались?!
-- Куда прешь?! --
строго прикрикнула на болящего Княгиня. -- Иди ляг, дурила!
-- А-а...
-- Чего "А-а..."?!
Чего "А-а...", я спрашиваю?!
-- Водицы б испить, --
прохрипел в ответ Федюньша.
И поковылял вслед за
Акулькой за угол -- там стояла бочка с питьевой водой.
-- Эк его... -- только
и смог выговорить ты.
Уголек снова фыркнул,
шарахнулся в сторону, увлекая за собой пустую волокушу, но ты успел
удержать битюга за уздечку.
-- Тпр-ру! балуй мне!
Вот сейчас подкуем тебя, красавца...
И в этот момент из-за
избы ударил, разом заложив уши, отчаянный, истошный визг.
Визжала Акулька.
А глотка у девки была
-- иерихонская.
Стены рушить.
ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ
Если крепко ухватить
за вихры Акульку Луковку, а она не зажмурится от страха смертного,
то меж серыми искрами ее глаз можно разглядеть:
...ива.