— Вот и
хорошо. Да, чуть не забыл, Титанова срочно в командировку
закинули.
И Борис
Михайлович завершил разговор.
Какой
болезненный микроскопический урок. Вот Титан мог ведь бы и сам
материал принести, неужто бы не разобрались? Зачем такая
комбинация, да ещё с участием Семёнова и Рябинина? Тут я вспомнил,
что и сам этот материал спихнул Титанову заочно. Опять стало
неловко. Что ж, терпи. Какая дача, такая и отдача, как
свидетельствует третий закон Ньютона.
И я
погрузился в работу. Ладно, Титан, я на тебя не в обиде.
Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела вынесу
сам.
Боря, то
есть, капитан милиции Борис Михайлович Рябинин, имел обыкновение
влетать в любой кабинет стремительно, словно маленький вихрь. Вот и
теперь, как только мы с Титаном обдумывали важный вопрос — попить
ли нам просто чайку со свежими булками, которые я купил около
ресторана «Русь» или вылезти до здешней столовой? — так он и
влетел.
Ну вот, а
мы только-только решили, что в столовку сходим, но суп брать не
станем, а вот второе еще куда ни шло, а потом все это дело
«заполируем» выпечкой с чаем.
А я
параллельно с обсуждением вопроса, связанного с обедом, был занят
тем, что писал ответ на отдельное поручение дознавателя Безугловой.
У неё в производстве находится дело по хулиганке. Аккурат на моей
зоне ранним утром какие-то пьяные неустановленные личности избили
гражданина Баранова. Правда, тот тоже был не особо трезвым. А так
как дело происходило около рощи, то дознаватель резонно
предполагала, что в зеленом массиве могли быть свидетели данного
происшествия — «собачники» или «кошатники», имеющие обыкновение
рано утром выгуливать животных».
Глухарь,
чего уж там? Мой коллега в дежурные сутки свое дело сделал, в том
смысле, что не сделал ничего, правда, на место съездил, посмотрел,
где потерпевший валялся, да притащил пустую винную бутылку, вдруг
на ней пальчики есть. А поскольку уже утро на дворе, к сдаче
дежурства надо готовиться, дежурный следователь быстренько накропал
постановление на возбуждение уголовного дела по «хулиганке». А что,
не ему расследовать, дело в дознание пойдёт. Вообще, «глухарь» по
хулиганке – это нонсенс. Это признак отвратительной работы
суточного наряда, включая членов опергруппы, за который утром
начальник должен оторвать голову или хотя бы правую руку вместе с
судорожно зажатой в ней шариковой ручкой. И всё-таки глухарь был, и
теперь дознавателю Безугловой приходится работать, изобретая для
инспекторов уголовного розыска «отдельные поручения»,
способствующие раскрытию данного преступления. Но кто же всерьез
поверит, что инспектор уголовки отправится заниматься таким нелепым
делом, как опрос «собачников» вкупе с «кошатниками» в «зеленом
массиве»? Ишь, свидетели…