- Да, государь Александр Павлович был
прав, когда в свое правление запретил масонство в России. Присягать
служить монарху верой и правдой, и при этом быть одним из
заговорщиков?
- Среди масонов было много офицеров,
что участвовали в «событиях четырнадцатого декабря». И даже
генералов, что повели себя в высшей степени странно – я имею в виду
Милорадовича, Бистрома, Шипова и других, - княгиня улыбнулась.
Куропаткин только головой покачал, пребывая в недоумении насчет
источника ее поразительных знаний. Но Зинаида Николаевна продолжила
негромко говорить, а он моментально обратился в слух, желая
запомнить каждое ее слово.
- Знаешь, я всю ночь думала – почему
террористы, о которых ты рассказывал, начнут убивать тех, кто не
вошел в наши списки. И может быть потому, что жертвы им
просто мешали в каких-то расчетах, и руками революционеров с ними
свели счеты совсем иные господа?
- У «социалистов-революционеров», как
я помню, и о том после революции много писали, уже создана «Боевая
организация», во главе которой стоит некий Евно Азеф, он же Раскин,
который одновременно высокопоставленный агент с необычайно высоким
жалованием, причем его знает министр внутренних дел и глава
петербургского охранного отделения.
Алексей Николаевич уже не удивлялся
тому, что, не произнеся ни слова, княгиня его вчера рано покинула,
и при этом выжала как лимон – он не ожидал от нее такой
необузданной страстности, будто с ума сошла, они же немолодые люди
– ему 56 лет, ей 43 года. Да и старался вообще не думать об этом
странном происшествии, как мысленно именовал случившееся
между ними безумие. Да и само поведение княгини говорило о том, что
между ними ничего не произошло, остались ровные и дружеские,
старые петербуржские отношения, а ему самому эта ночь
просто привиделась.
- Скорее, эти боевики выполняют
чужое поручение, которое в определенной мере совпадает с
их желаниями и возможностями. Тебе нужно соблюдать осторожность,
мой милый друг, иначе уже будет убит не генерал Сахаров, а
застрелен генерал Куропаткин.
- Не беспокойтесь, ваше сиятельство,
я не хочу понапрасну погибнуть. Если там свыше мне дали третий
шанс предотвратить грядущую Смуту, я должен им
воспользоваться.
- Ты прав, но ты упустил два первых,
и слишком поздно понял это. Но ты был один, а сейчас у нас будут
другие