Но,
конечно, не всякого человека я ожидала здесь увидеть. Развернулась под музыку,
перекинула тряпку из одной руки в другую, замерла и завизжала от
неожиданности — в кресле сидел он. Смотрел на меня пристально. День на
дворе! Его попросту не могло здесь оказаться! Крик вырвался и застрял в
воздухе — писклявый, неприятный, а я вся напряглась от ужаса. Никаких
правил я не нарушила, почти все закончила, так что для истерики не было ни
единого повода. Попыталась собраться и поздороваться, но мужчина меня опередил:
— Итак,
ты Карина.
— Д-да, —
я заикнулась, нервничая. — Здравствуйте, Александр…
Он
перебил:
— Итак,
ты та самая Карина, которая любит подглядывать. Понравилось?
И
все слова вылетели из головы. Я определенно уловила, что он имеет в виду.
Побледнела, уставилась в пол, соображая, что нужно в таком случае сказать.
Странное дело, но как раз для таких случаев я готова не была.
— Я
спросил, тебе понравилось?
Забубнила
под нос, саму себя притом не очень слышала:
— Нет…
Я не специально! Я… сумочку… Не хотела мешать… Вообще не собиралась…
— Ты
с кем сейчас разговариваешь? Я вроде бы вопрос задал. На меня посмотри.
Я
подняла взгляд и вздрогнула. Он улыбался. Этого я точно не ожидала. У него
глаза очень темные, черные почти. Демон во плоти, но улыбка к этому образу не
клеилась. И тон как будто другим стал — мягче:
— Карина,
отложи тряпку и сядь. Что ты позеленела вся? Я просто спрашиваю.
Медленно
развернулась, еще медленнее заняла кресло напротив. Руки дрожали. Но я все же
не забитая скромница, просто неожиданное появление владельца дома меня из колеи
вышибло. Использовала эти секунды на то, чтобы собраться с мыслями. Села,
выпрямила спину, подняла подбородок. Правда, в глаза ему смотреть не могла,
потому говорила в сторону и делала все возможное, чтобы голос не сильно дрожал:
— Александр
Дмитриевич, я должна принести извинения за тот раз. И, конечно, вину
признаю — правила я знала. Но тогда все так получилось… я не планировала!
Понятно, что я нарушила договор, но признаваться — вышло бы еще более
бестактно. Поэтому я промолчала.
— Что
за манера — отвечать на какие-то собственные вопросы, а не те, которые
тебе задают? — он едва уловимо прищурился, но улыбка не пропала. — Я
спрашивал только одно: тебе понравилось подглядывать?