Савелий пытался заснуть. Ворочался на кровати. Наконец утих.
Я полез в мешок. Достал оттуда деревянную бутыль. Открыл
горлышко.
Задержал дыхание и достал одну из салфеток, пропитанных парами
диэтилового эфира. Я его купил в одной из аптек.
Средство анестезии, популярное в нынешнее время. Что поделать,
другого пока нет.
Я хотел открыть дверь. Ах нет, она же скрипела. Пришлось
спрятать салфетку обратно в бутыль. Достал склянку с маслом и
капнул на петли. Потер, чтобы хорошенько впиталось.
Вот теперь можно смело открывать. Дверь и в самом деле
распахнулась без единого звука.
Я вошел в чуланчик.
М-да. Совсем маленькая комната. Без окон, тесная. Вместо шкафа
крючки на стене для одежды. В углу небольшой сундучок. Рядом столик
и табуретка.
У другой стены топчан. Укрывался Савелий полушубком, под головой
подушка из мешковины. Сейчас он лежал на боку. Спиной ко мне.
Я опять достал тряпку. Приблизился к спящему. Привстал,
наклонился, положил тряпку рядом с его головой. На подушку, перед
носом.
Подождал пару минут. Пусть пары эфира попадут в ноздри слуги.
Потом зажал нос и переложил тряпку ему на лицо.
Савелий всхрапнул и вытянул руку к лицу. Пытался бессознательно
снять тряпку. Но не смог. Продолжил спать дальше.
Все, на ближайшие пятнадцать минут он точно выведен из строя.
Потом надо только менять тряпку. Их у меня достаточно.
Теперь надо заняться Кошкиным. Я заботливо укрыл Савелия
полушубком. Пусть старик отдыхает. Потихоньку вышел из каморки.
Снова в коридор. Опять мимо кухни и столовой. Мимо рабочего
кабинета. Теперь справа у нас гостиная. А слева спальня
Кошкина.
С хозяином надо проделать то же, что и со слугой. Чтобы он не
путался под ногами, когда я буду обыскивать его жилище.
На всякий случай я тоже смазал маслом петли двери. Чтобы не
скрипнула. Осторожно открыл. Заглянул внутрь.
Так, что тут у нас? Комната побольше. Явно не каморка. Кровать у
дальней стены. Большая, на ней нечто бесформенное, завернутое в
покрывала.
Это Кошкин. Лежит, не шелохнется. Перед тем, как двинуть к нему,
я огляделся.
Стены окрашены в желтый цвет. На одной большая картина. На ней
изображен обрыв над извивами реки. На стене возле кровати
светильники.
Шторы распахнуты, видно окно. Кстати, ставни тоже не заперты.
Только прикрыты.
Интересненькое дельце. Можно было и сюда сразу забраться.
Правда, тогда беспокойный Кошкин наверняка меня бы застукал.