А
вот третий хро, который был дальше всех от двери, успел
отреагировать. Развернулся, выставил руки и всадил мне в грудь
кумулятивный заряд из пистолета. Мне выжгло сердце и левое лёгкое,
да ещё и откинуло на пару метров. Второй раз хро промазал, третий
раз стрелять не стал — видимо, до него дошло, во что он ввязался.
Но он был тренированный, очень быстрый, и мне пришлось гоняться за
ним по спальне секунд десять. Мы расколотили торшер и развели кучу
грязи на полу, прежде чем я зажал его в углу, сдавил горло и
рявкнул:
—
Кто послал?
Хро закатил глаза и умер. Не то яд, не то
мощная установка на смерть в сознании.
На
всякий случай я вырвал ему сердце, свернул шею и переломал кости в
конечностях. Ну ладно, не было никакого «всякого случая», просто я
разозлился. И даже не за себя.
Бульдога Юрия Святославовича хлыстом
развалило на две части. Я бы сказал, что он не мучался перед
смертью, но это было бы сильным преувеличением.
А
мальчику Святославу повезло ещё меньше. Хлыст отсек ему ногу,
разрезал тело от промежности до груди, но сердце и лёгкие были целы
— и он ещё жил. Беззвучно пускал кровавые пузыри, подрагивал, глядя
на меня, но явно ничего не воспринимая. Болевой шок.
Мне стало чертовски неловко. Я вообще не
люблю, когда убивают детей, у каждого должен быть шанс дожить до
старости и наделать всяких весёлых глупостей. А тут, как-никак,
мальчик был в моей квартире и под моей защитой!
И
я ещё над ним посмеялся вечером, и он хорошо так ответил, живенько,
с эмоциями...
Я
опустил ладони на тонкую вздрагивающую шейку и пережал артерии.
Может, всего на несколько секунд сократил мучения, но всё же стало
полегче на душе. Мёртвый Святослав выглядел совсем маленьким и
беспомощным: ручки тоненькие, ножки тоненькие, повсюду кровь и
кишки...
Сволочи. Кто-то сильно пожалеет.
Я
взял со стула аккуратно сложенную детскую тельняшку и вытер с себя
свою и чужую кровь. Кожа в том месте, где грудь прожёг кумулятивный
заряд, чесалась. Один врач объяснил мне, что это нервное, потому
что организм пытается хоть как-то объяснить себе
происходящее.
Выйдя из спальни, я огляделся.
Нет, ничего ещё не закончилось. Помимо троицы
хро, ко мне проник кто-то ещё. Затаился?
В
гостиной было тихо. Даже Васька не проснулась...
И
тут мне стало совсем уж грустно и обидно. Я быстро подошёл к
дивану, наклонился.