– А вот теперь, господин, вот это
попробуйте, – старик зачерпнул уже не из бочки, а из большой
корчаги. Вот там-то напиток хоть и так же пах ржаным хлебом, но
вкус был с выраженными ягодными нотками и чуть приятной горечью. –
Сусло закончил. Ячмень и жито, протёртые, и мёд есть. Отстоятся,
воду уберу, всё сусло в одну бочку перелью и в холодке хранить
буду.
– Это уже похоже на пиво, – сказал я,
приголубив содержимое кружки. – Но летом холодка нет, подвал для
этого нужен, – старик в ответ развёл руками, сказав, что что-нибудь
придумает к тем дням. – Сколько всего получилось сусла?
– Если вот все три бочки слить в одну,
то меньше четверти. Ведра три-четыре, господин. Мне, чтобы вот
такую корчагу пива сварить, надо с четверть ведра сусла. И ягод
немного с травами.
– А взамен забранного сусла всыпать
зёрен, – проговорил я вслух. Старик уточнил, что после этого надо
денька два бочку не трогать, чтобы всё там опять забродило. – Квас
сделать сможешь?
– Обижаете, господин, – старик
добродушно улыбнулся сквозь седую бороду. – Это же не сусло
придумывать. Чего квас думать? Хлеба накидать к житу пророщенному,
чуток муки и мёда, да пускай бродит. А там подогреть, остудить, ещё
хлеба и через пару дней готово. Туда бы ягоды кислой, для
вкуса.
– Будет ягода. За лето рабыни их
насобирали прилично, – я показал на три бочки, три корчаги, и шесть
небольших горшочков, которые старик использовал для смешивания
сусла. – Нужно к весне квас сделать, на Первое зерно. А за подвал я
подумаю, это интересно. К началу лета неплохо было бы обзавестись
своим квасом и пивом. На постоянной основе.
– Лодочников угощать,
господин?
– Нет, – я задумчиво посмотрел сквозь
открытую дверь в общие сени дома, откуда на нас двоих с интересом
погладывала свояченица старика с дочкой. – Если всё сложиться, то
весной с купцом приплывёт штук двадцать холопских душ. Приедут они,
сам понимаешь, обездоленными, в глухие дикие земли, и всяко
удумают, что их сюда на погибель прислали. От таких в работе толку
нет.
– Вы хотите, чтобы они на свободу
заработали? – старик хитро прищурился. Я кивнул. – Такие в работе
сами себя загоняют до смерти.
– И вот чтобы им было весело самим
себя вусмерть упахивать – пусть будет пиво с квасом. Да и в детинце
это всё не помешает.
Старик мой намёк понял и низко
поклонился. Напоследок я пообещал, что в поселении к осени харчевня
встанет, где Углич сможет работать в удовольствие. Харчевня,
понятно дело, получится несколько временной и без изысков, просто
чтобы старику сориентироваться в работе. А какую добрую гостиницу
построим не в поселении на берегу Шоски, а под стенами
детинца.