Спустя две недели после его назначения проходил городской
фестиваль. Городской транспорт отметился на фестивале целым
каскадом аварий и жутким транспортным коллапсом. Рухнули два
трамвайных моста вместе с воздушными шариками и транспарантами.
Дешёвые конструкции, одобренные за взятки членами городского
совета, избранными от Партии защитников конституции, не выдержали
нагрузки.
И всё это ― на глазах у самого государя императора...
Садатаро, даже не дожидаясь конца рабочего дня, снова отправился
к патрону. Пешком, потому что трамваи не ходили.
И опять оказался перед лицом неведомого функционера.
― Что мне делать?― спросил он.― Чего вы от меня хотите?
― Мы хотим, чтобы вы взяли вину на себя,― был ответ.
― А возможны какие-то варианты?
― Нет. Для этого вас и назначили ― чтобы было, кому взять вину
на себя. Мы приняли это политическое решение, как только стало
ясно, что техникой уже ничего не исправишь.
Садатаро подчинился, раскаялся и ушёл в отставку.
― Мне всего лишь пятьдесят восемь,― объяснял он бабушке,― вот
увидишь, моя судьба ещё повернётся. Они не могут терять настолько
ценных людей!
Похоже, партия и правда его не забыла. У них оставались и другие
задания деликатного свойства. И теперь Садатаро чуть ли не каждый
вечер и ночь пропадал в каких-то чудовищно злачных местах и вёл там
сомнительные разговоры.
В январе 1921 года он ворвался в дом ближе к полуночи, отряхивая
снег со шляпы и пустился в пляс прямо в прихожей.
― Что такое?― спросила сонная жена.
― Мы снова будем богаты! Я снова буду во власти! Я добыл! Я
узнал! Ну, теперь всё!
― Нет ещё,― ответила жена и потопала спать.
20 февраля 1921 года Садатаро подал по всем правилам
составленный доклад о заговорщиках, которые готовят покушение
покушение на премьер-министра. И стал ждать, когда же бывший патрон
оценит его старание и пригласит обратно во власть ― и пусть даже
пошлёт руководить куда-нибудь в Осаку или на Кюсю, где ещё не
слышали про его дела.
Увы, Садатаро опять перестарался. Его прогноз оказался слишком
верным.
3 ноября покушение не просто случилось ― но внезапно увенчалась
успехом. Усиленная охрана не помогла. Охранники ожидали снайпера
или революционно настроенного студента с револьвером ― но прямо на
Токийском вокзале премьер-министра заколол патриотически
настроенный стрелочник, мечтавший повернуть локомотив истории на
ультра-правую ветку.