— Хорошо, — я кивнул. — Всё поменял? Можешь идти.
— Слушаюсь, ваше величество. Только дров в камин подброшу и
сразу исчезну. — Он сказал это твёрдо. Я даже удивился.
— Ты нарушаешь приказ, Илья Скворцов, — теперь я смотрел на него
с любопытством.
— Вы можете меня потом собственноручно на конюшне запороть, ваше
величество, но я не дам вам замёрзнуть.
Пока мы разговаривали, он уже сделал всё, что хотел и направился
к выходу. Надо узнать об этом парне побольше. У него слишком
правильная речь для простого слуги.
Дверь снова приоткрылась. На этот раз заглянул взъерошенный
Розин.
— Ваше величество. Вы приказали никого не пускать, но здесь
особый случай. — Я хотел было сказать ему, что лакея они прекрасно
пропустили, но промолчал. Не время сейчас что-то подобное говорить.
— Её величество Елизавета Алексеевна хочет с вами поговорить.
Я чуть не спросил, кто это такая? Вовремя прикусил язык. Понятно
же, или мать, или жена. По возрасту определю в крайнем случае.
Кивком показав, что не против, чтобы она вошла, я сел поудобнее.
Похоже, утро для меня уже началось. Ну что же поговорим, раз
женщина так хочет.
Полумрак комнаты, освещённой светом многочисленных свечей и
огнём из камина, создавал некоторую интимность. Но длинные,
изломанные тени, отбрасываемые немногочисленными предметами, делали
этот полумрак зловещим, таящим в себе секреты, большая часть
которых вовсе не была безобидной. В таком полумраке обычно
происходят заговоры, и совершаются убийства. В нём таится опасность
для чести прекрасных женщин, и смертельная опасность для
императоров.
— Вы так быстро ушли, кое-кто посчитал это слишком
неприличным... — заговорила с порога молодая и весьма миловидная
женщина. — Зачем вы покинули всех нас в такой трудный час?
«Я её понимаю, — билась в голове одна единственная мысль. — Я
понимаю, о чём она говорит, хотя это не русский язык. Французский,
скорее. Вот только я его не знаю. Английский, да, и довольно
прилично. Немецкий, тоже смогу пару предложений составить. Но
французский я не знаю от слова совсем. Он меня никогда не
интересовал»
— Почему вы молчите, Александр? — она подошла ближе, и я смог
как следует её разглядеть. Блондинка. Ну так она немка, наверное.
Почему она говорит по-французски? — Вам сделалось столько раз
дурно, вы столько раз упали без чувств, а потом и вовсе покинули
дворец так поспешно, что ваша мать сразу же высказалась о тяжких
душевных переживаниях. Она выразила сомнение, что вы можете принять
престол...