— Что происходит? Александр, что вы здесь устроили? — дверь,
которая вела в комнату из коридора, распахнулась и в спальню
стремительно вошла статная женщина.
Я приоткрыл глаза и посмотрел на неё. Здесь вообще не немцы
есть? У нас Российский императорский двор или филиал Священной
Римской империи? Но я её узнал, это она сказала мне, что я
император. Вот только до меня только что дошло, что говорила она,
ну кто бы мог подумать, по-французски.
— Вы умеете говорить по-русски, матушка? — спросил я, не глядя
на неё.
— Что? Александр, вы с ума сошли, немедленно объяснитесь, —
похоже, что нет, не говорит.
— Что за безумная страсть к французскому? Вас возбуждает
революция? Вы в курсе, что обожаемые вами французы свою королеву
убили. Не знаю, насадили её голову на пику или нет, по-моему,
насадили. И вы считаете язык этих варваров, способных на подобное
изысканным? — я заговорил по-немецки. — Раз вы не знаете русского,
поговорим на вашем родном языке.
— Но... — похоже, вдовствующая императрица не привыкла, чтобы
сын так с ней разговаривает.
— Я не желаю слышать от своего окружения французский язык, язык
Фронды и тех, кто с лёгкостью казнит своих королей. Этой ночью мы
слишком сильно им уподобились, чтобы продолжать играть с огнём. — Я
резко сел, а затем поднялся. Ну что же, ростом я, похоже, пошёл в
свою родню по матери. Во всяком случае я выше стоящей передо мной
вдовствующей императрицы.
— Вы сошли с ума, как и ваш отец...
— Ни слова о моём отце. — Я предостерегающе посмотрел на
неё.
— Александр...
— Присаживайтесь, матушка. Мы побеседуем о том, что произошло
ночью в той спальне. А потом плавно перейдём к вашим планам на
престол. — Я быстро подошёл к двери, ведущей к спальне императора.
— Зимин, хватит шуметь. Я всё уже выяснил. Мы сейчас побеседуем с
её величеством вдовствующей императрицей. Сделай так, чтобы нас не
побеспокоили. Если людей не хватает, привлекай всех, кого считаешь
нужным. — Захлопнув дверь, я обернулся к императрице, которая
смотрела на меня широко открытыми глазами. — Присаживайтесь,
матушка. — С нажимом повторил я. — Этой ночью вы первой меня
поздравили с тем, что я стал императором. И я хочу знать, что же за
эти несколько часов изменилось.
Вдовствующая императрица продолжала стоять передо мной. Я же
никак не мог понять, чего она хочет этим добиться. Хотя тут особых
вариантов нет — императрица хочет оставить за собой право принимать
решения и приказывать. Вот только тут матушка жестоко просчиталась.
Это с братьями и с заговорщиками я пока должен заигрывать, а вот с
ней нет. Пусть спасибо скажет, что её рядом с супругом не положили
на ту же кровать. Били-то императора с таким остервенением, что и
на женщину вполне могла рука подняться у этих, господ офицеров.