Но, увы. За шаг до Ромиана малышка
натолкнулась на невидимую стену. Зарычала, словно дикий фаркас,
бросилась снова, но это не принесло никакого результата.
— Милая, это бесполезно, — с
притворным сочувствием отозвался Светлейший. — Ты же не думала, что
я оставлю тебе возможность себя убить?
Но Алтан обезумела. В приступе ярости
она бросалась и бросалась на невидимый щит, пока я не перехватил её
за талию, прижимая к себе.
— Тише, — прошептал в маленькое ушко,
— тише, малышка. Это ничего не даст. Совсем ничего.
Но она, словно оглохнув, билась в моих
руках.
— Послушала бы ты умных людей, —
покачал головой Ромиан. — Хотя вряд ли дикость степняков
вытравливается даже десятком лет среди достойных асс и асьеров, —
он вздохнул и перевёл взгляд на меня. — На закате.
И с этим напоминанием вышел из
гостиной.
— Пусти! — ярилась в моих руках
малышка. — Пусти меня! Убью! Ненавижу!
Остервенелые, полные горечи и отчаяния
слова. Хрупкие руки, что ударяли, царапали и отдирали мои ладони.
Длинные светлые волосы растрепались, щекотали мне нос, но это не
раздражало.
С удивлением для себя осознал, что мне
тяжело, будто на грудь положили гранитную плиту. Что больно за
Алтан до такой степени, что невозможно сделать вдох полной грудью.
Того и гляди сломает рёбра от груза, который свалился на эту совсем
ещё девчонку.
— Нет! — со всхлипом в ней будто
закончились силы. — Почему?
Мы вместе осели на пол, в каком-то
шаге от тела Торнграва.
Несмотря на то что я плохо знал
главного лекаря Оришан, его было жаль. Алек Торнграв мог спасти ещё
тысячи больных, но умер сам из-за каприза подлейшей твари
Анершерата.
— Почему? — сорванным
шёпотом.
Малышка никак не могла успокоиться, и
кто бы её винил. Торнграв заменил ей родителей и умер от её же
руки.
Только я не умел утешать. Не знал, что
делать с поломанной, согнувшейся девушкой в своих руках. А утешить
хотелось. Ещё один удивительный факт в мою копилку.
— Алтан, — позвал, но её продолжили
душить тихие, безнадёжные рыдания. — Малышка.
И она подняла чистые, словно
бескрайнее голубое небо, глаза.
— Он сдохнет. Обещаю. — Сердце
защемило от слёз, текущих по её лицу. — Но сейчас мы должны почтить
память Торн… Алека. Кто, как не ты, можешь это сделать?
— Я не могу, — замотала она головой. —
Это я… это из-за меня. Всё из-за меня!