Как бы там ни было, а Надежда встретила меня радушно, с улыбкой,
указав на большую гостевую вешалку, расположенную с противоположной
стороны, справа от входной двери. И я сразу заметил, что там уже
висят гражданское пальто и армейская командирская шинель. А над
ними примостились шляпа и фуражка с красной звездой. Это, скорее
всего, означало, что Молотов и Ворошилов уже здесь. Так и было.
Когда я повесил верхнюю одежду на вешалку и вошел в комнату, оба
уже сидели за накрытым столом, а сам гостеприимный хозяин наливал
им вино.
Бывшие покои фрейлин, в которых расположились апартаменты,
выделенные Сталину под жилую площадь, представляли собой сквозную
анфиладу смежных комнат. То есть, все комнаты в этой квартире были
проходными. В одном глухом конце этой анфилады находилась детская,
в другом — спальня, а посередине что-то вроде кухни и гостиной,
посреди которой стоял напротив окна достаточно большой стол,
обставленный со всех сторон легкими «венскими» стульями. Остальные
предметы мебели, которую я увидел: шифоньер, книжный шкаф, тахта,
комод, этажерка с какими-то папками и журналами, не отличались
изяществом. Пожалуй, кроме хрустальных люстр, которые остались
висеть с царских времен. На беленной стене висел портрет Ленина.
Обстановка в жилище вождя большевиков выглядела весьма скромно.
Моему появления ни Молотов, ни Ворошилов не удивились. Похоже,
что генсек предупредил их заранее. Когда я присел к столу,
Ворошилов больше молчал, постоянно подкладывая себе в тарелку
квашеную капусту из простой керамической миски. А Сталин с
Молотовым увлеченно обсуждали ту самую «военную тревогу», которая в
прошлом году не на шутку всполошила советское руководство, вынудив
срочно искать «наш ответ Чемберлену». И, как я понял, эта тема
военной опасности со стороны государств Запада очень серьезно
тревожила Иосифа Виссарионовича до сих пор.
Тема возникла примерно год назад из-за революционного движения в
Китае, которое набирало обороты при поддержке СССР. Войска
китайских революционеров под руководством советских военных
советников, одним из руководителей которых был первый красный
командир, награжденный орденом Красного Знамени, бывший военный
министр Дальневосточной Республики Василий Блюхер, в январе 1927
года провели успешное наступление, заняв английские концессии в
Ханькоу и Цзюцзяне. И англичанам вынужденно пришлось подписать
договор об уступке китайской стороне этих территорий в обмен на
спокойную эвакуацию своих подданных оттуда. Разумеется, в самой
Великобритании это известие было воспринято общественностью, как
национальное унижение. И уже в феврале глава МИДа Великобритании
Джозеф Чемберлен подписал ноту, призвавшую Советский Союз
немедленно прекратить пропаганду против англичан, развернутую среди
китайцев, а также поддержку коммунистической партии Китая.